Межвузовская научно-практическая интернет-конференция "Актуальные проблемы криминалистики и судебных экспертиз: информационное письмо" (1 марта - 31 мая 2009 года).
Скачать электронный вариант информационного письмаУважаемые посетители сайта «Общества судебных медиков Удмуртии», свои отклики и оценки работ Межвузовской научно-практической интернет-конференции «Актуальные проблемы криминалистики и судебных экспертиз» Вы можете высылать на адрес kriminalist90let@mail.ru, а также в разделе «Отзывы» с указанием автора и названия публикации.
Присланные статьи, после ознакомления оргкомитета, будут выставляться на странице сайта по мере их поступления.
****************************************************************
А.Н.Титов, к.ю.н., доцент кафедры (Украина, г.Донецк статья поступила 24 апреля 2009 г.)
НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ, ВОЗНИКАЮЩИЕ ПРИ ОТОБРАНИИ ОБРАЗЦОВ ДЛЯ ЭКСПЕРТНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ПО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ УКРАИНЫ
Кафедра административного и уголовного права и процесса Донецкий университет экономики и права
В соответствии со ст. 199 УПК Украины в случае необходимости следователь имеет право вынести постановление об изъятии или отобрании образцов почерка и других образцов, необходимых для экспертного исследования. Об отобрании образцов составляется протокол1.Следует отметить, что действия, которые совершаются во время отобрания определенных образцов, могут восприниматься неоднозначно. Т.Н. Москалькова отмечает, что «моральный ущерб, который причиняется при получении образцов для экспертного исследования, связан с распространенными представлениями об унижении достоинства самим фактом изъятия образцов и связанными с этим медицинскими манипуляциями. Получение слепков зубов, образцов волос, соскобов из-под ногтей, отпечатков пальцев, а тем более изъятие для сравнительного исследования продуктов жизнедеятельности человеческого организма – слюны, секрета молочной железы, мазков или получение спермы и прочее – чаще всего воспринимается гражданами как ущемление или унижение их чести и достоинства»2.
Согласно действующему украинскому уголовно-процессуальному законодательству не допускаются действия, которые унижают достоинство лица, или опасны для его здоровья, при освидетельствовании и воспроизведении обстановки и обстоятельств события. Относительно отобрания образцов для экспертного исследования такого запрета не установлено.
Вполне возможна ситуация, когда лицо, относительно которого вынесено постановление об отобрании образцов для экспертного исследования, отказывается такие образцы предоставить. Процедура принудительного получения таких образцов законом не регламентирована.
Комментаторы УПК Украины разрешают этот вопрос по-разному. Авторы научно-практического комментария УПК под общей редакцией В.Т. Маляренко и Ю.П. Аленина отмечают, что в случае отказа предоставить образцы они могут быть получены принудительно. Принудительное отобрание образцов проводится в присутствии понятых. При этом недопустимы действия, унижающие достоинство лица или опасные для его здоровья. Получение образцов, связанное с обнажением тела живого лица, как правило, проводит лицом того же пола3. На основании чего авторами комментария сделаны такие выводы, не понятно. Особенно удивляет фраза «как правило». В.М. Тертышник отмечает, что принудительное изъятие образцов для экспертного исследования может производиться только по постановлению следователя с соблюдением гарантий защиты прав и свобод человека4. В научно-практическом комментарии под общей редакцией В.Т. Маляренко и В.Г. Гончаренко вопрос о принудительном получении образцов для экспертного исследования вообще не рассматривается5. В учебнике по криминалистике под редакцией Р.С. Белкина указано, что о принудительном отобрании образцов для экспертного исследования лишь делается отметка в протоколе6.
УПК России и Беларуси принудительного отобрания образцов для экспертного исследования не предусматривают7. А вот в уголовно-процессуальном законодательстве Казахстана, Узбекистана, Латвии такая процедура регламентирована. Согласно ст. 263 УПК Республики Казахстан у подозреваемого, обвиняемого образцы для экспертного исследования могут быть получены принудительно по постановлению следователя. У потерпевшего и свидетеля образцы для экспертного исследования могут быть получены только с их согласия, за исключением случаев, когда на данном действии настаивает подозреваемый, обвиняемый для проверки показаний, которые изобличают его в преступлении, а также при необходимости получить образцы для диагностики венерических и других инфекционных заболеваний, если такая диагностика имеет значение для дела. Такие образцы получаются из санкции прокурора или по решению суда8. Ст. 9 Уголовно-процессуального закона Латвийской Республики предусматривает изъятие образцов, необходимых для сравнительного исследования, в принудительном порядке только за постановлению следственного судьи, а в неотложных случаях, когда существует угроза уничтожения или их повреждение в определенное время, – они могут быть получены с согласия прокурора с обязательным сообщением на следующий рабочий день следственному судье и предоставлением ему всех материалов, которыми обосновываются необходимость и неотложность такого следственного действия9.
Учитывая зарубежный опыт, Т.В. Каткова предлагает закрепить в УПК Украины процедуру отобрания образцов для экспертного исследования у подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего и свидетеля и предлагает ее формулировку. Она считает, что в принудительном порядке такие действия должны выполняться по постановлению судьи на основании представления следователя, согласованного с прокурором, а «в неотложных случаях, когда образцы должны быть уничтожены, следователь, лицо, производящее дознание, отбирает их в принудительном порядке, о чем составляет мотивированное постановление и протокол, и в суточный срок уведомляет прокурора и судью»10. По нашему мнению, такая норма, безусловно, должна существовать с определенными уточнениями. Во-первых, следует отметить, что запрещено получать образцы способами, которые причиняют лицу значительные страдания и опасны для его жизни и здоровья. Во-вторых, необходимо установить сроки для согласования прокурором и рассмотрения судьей представления о необходимости принудительного получения образцов для экспертного исследования. Мы считаем, что одних суток для каждого из них будет достаточно. В-третьих, следует уточнить формулировку отобрания образцов в неотложных случаях: образцы не «должны», а «могут» быть уничтожены. В-четвертых, мы (по аналогии с неотложным проведением обыска) не видим необходимости сообщать о неотложном принудительном получении образцов судью. Непонятно, какой именно судья из числа тех, кто работает в данном суде, должен быть уведомлен, и почему он, а не другой? Кроме того, что должен делать судья, получив сообщение и выяснив, что произошло нарушение закона? УПК никаких полномочий в подобных случаях судье не предоставляет. Можно, конечно, их судье дать, но зачем дублировать функции прокурора? В-пятых, следует определить процедуру отобрания образцов для экспертного исследования у несовершеннолетних, невменяемых и ограниченно вменяемых лиц. Согласие на это должны давать их законные представители (для невменяемых и ограниченно вменяемых такого субъекта следует ввести в процесс11). Принудительное отобрание образцов у указанных лиц следует проводить на общих основаниях. В-шестых, остается неопределенным вопрос о количестве образцов, которые необходимы для сравнительного исследования. По нашему мнению, оно также должно быть регламентировано. Это можно сделать, предусмотрев необходимость представления эксперта для отобрания образцов, где бы оговаривалось их необходимое количество, условия отобрания и необходимость участия при этом эксперта или специалиста.
Кроме того, целесообразным является разработка методики принудительного отобрания образцов для экспертного исследования с четким распределением функций участников этого действия. По нашему мнению, это должно быть сделано на уровне инструкции, утвержденной Министерством юстиции и Министерством здравоохранения Украины.
С поднятыми проблемами тесно перекликается вопрос об обязанностях участников уголовного процесса во время назначения и проведения судебных экспертиз. В.Ю. Кузьминова считает, что из ст. 199 УПК Украины прямо вытекает право обвиняемого не давать образцы почерка или другие образцы, необходимые для экспертного исследования12. Трудно сказать, чем аргументируется это утверждение. Возможно, тем, что обязанность обвиняемого предоставить указанные образцы в законе отсутствует, а возможно, по аналогии с правом отказаться давать показания. Такую позицию мы считаем неприемлемой: она может привести к злоупотреблению обвиняемым своими правами и блокированию расследования. По нашему мнению, в случае отказа обвиняемого (подозреваемого) от предоставления образцов для экспертного исследования следует применять их принудительное получение по правилам, изложенными выше. Аналогичную норму следует закрепить относительно отказа обвиняемого (подозреваемого) от прохождения экспертного исследования.
О.В. Белькова, приводя мнение А.В. Дулова, который считает, что основной обязанностью лица, которое подлежит экспертизе, является обязанность подвергаться определенным исследованиям13, называет ее несколько категоричной, поскольку проведение, например, стационарной судебно-психиатрической экспертизы является по своей сути ограничением конституционных прав лица и априори имеет признаки принуждения. По ее мнению, такая обязанность должна касаться лишь свидетеля, поскольку во время установления способности лица правильно воспринимать обстоятельства преступления и давать о них показания выясняется способность лица исполнять долг правдивого свидетельствования14. Мы считаем, что в случаях сомнения в психиатрическом здоровье свидетеля или потерпевшего следует руководствоваться требованиями ст.ст. 11–14 Закона Украины «О психиатрической помощи»15 и главы 10 Гражданского процессуального кодекса Украины16, которые регламентируют порядок принудительного психиатрического обследования лица.
По нашему мнению, в случае отказа свидетеля от участия в экспертном исследовании вопрос о его принудительном обследовании следует решать в порядке, предусмотренном для принудительного получения образцов для экспертного исследования. Что касается потерпевшего, то мы разделяем мнение В.В. Введенськой относительно необходимости закрепления в законе статуса лица, пострадавшего от преступления, и его права отказаться от уголовного преследования виновного лица по всем категориям дел без объяснения причин такого отказа17. Учитывая это, потерпевший не обязан предоставить себя для экспертного исследования. В тот же время, экспертное исследование потерпевшего может быть проведено по ходатайству других участников процесса. В такой ситуации, в случае отказа потерпевшего от участия в исследовании, вопрос о его принудительном обследовании должен также решаться в порядке, предусмотренном для принудительного получения образцов для экспертного исследования.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Кримінально-процесуальний кодекс України від 28 грудня 1960 року // ВВР. – 1961. – № 2. – Ст. 15.
2. Москалькова Т.Н. Этика уголовно-процессуального доказывания. – М.: Спарк, 1996. – С. 68.
3. Уголовно-процессуальный кодекс Украины: Научно-практический комментарий / Под общей редакцией В.Т. Маляренко, Ю.П. Аленина. – Х.: ООО «Одиссей», 2003. – С. 486.
4. Тертишник В.М. Науково-практичний коментар до Кримінально-процесуального кодексу України. – К.: А.С.К., 2007. – 1056 с. – (Нормативні документи та коментарі). – С. 678.
5. Кримінально-процесуальний кодекс України. Науково-практичний коментар. За заг. ред. В.Т. Маляренка, В.Г. Гончаренка. – Вид. п’яте, перероблене та доповнене. – К.: Юрисконсульт, КНТ, 2008. – С. 446.
6. Аверьянова Т.В., Белкин Р.С., Корухов Ю.Г., Россинская Е.Р. Криминалистика: Учебник для вузов / Под ред. засл. деятеля науки РФ, проф. Р.С. Белкина. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Норма, 2006. – С. 674.
7. См.: Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь от 16 июля 1999 года // http://www.pravo.scorina.com/4-6/up.html; Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 года // http://www.interlaw.ru/law/docs/12025178/.
8. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан от 13 декабря 1997 года // http://www.zakon.kz/law/pravsys/183.shtml.
9. Каткова Т.В. Процесуальні аспекти одержання зразків для експертного дослідження // Сучасні проблеми, тенденції і перспективи розвитку криміналістики та судової експертизи: Матеріали міжнародної науково-практичної конференції. Харків, 9 – 10 листопада 2007 року. – Харків: Вид-во Харківського нац. ун-ту внутр. справ, 2007. – С. 297.
10. Там же. – С. 298.
11. См.: Тетерятник Г.К. Законні представники у кримінальних справах про суспільно небезпечні діяння неосудних та обмежено осудних // Трансформація юридичної відповідальності на сучасному етапі розвитку суспільства: Матеріали міжнародної науково-практичної конференції. Донецьк, 12 червня 2008 року. – Донецьк: ДонУЕП, 2008. – С. 157.
12. Кузьминова В.Ю. Права обвиняемого при назначении и производстве экспертизы // Сучасні проблеми, тенденції і перспективи розвитку криміналістики та судової експертизи: Матеріали міжнародної науково-практичної конференції. Харків, 9 – 10 листопада 2007 року. – Харків: Вид-во Харківського нац. ун-ту внутр. справ, 2007. – С. 321.
13. Дулов А.В. Права и обязанности участников судебной экспертизы. – Минск: Издательство Министерства высшего, среднего специального и профессионального образования БССР, 1962. – С. 261.
14. Белькова О.В. Забезпечення прав свідка під час проведення судової експертизи із його участю // Сучасні проблеми, тенденції і перспективи розвитку криміналістики та судової експертизи: Матеріали міжнародної науково-практичної конференції. Харків, 9 – 10 листопада 2007 року. – Харків: Вид-во Харківського нац. ун-ту внутр. справ, 2007. – С. 278.
15. Про психіатричну допомогу: Закон України від 22 лютого 2000 року № 1489-ІІ // ВВР. – 2000. – № 19. – Ст. 143.
16. Цивільний процесуальний кодекс України від 18 березня 2004 року // ВВР. – 2004. – № 40–41, 42. – Ст. 492.
17. Введенcкая В.В. Проблемы правового регулирования уголовного преследования // Эволюция уголовного судопроизводства на постсоветском пространстве: Материалы международной научно-практической конференции. Киев, 22 – 23 июня 2006 года: В 3 кн. – К.: Университет экономики и права «Крок», 2006. – Кн. 1. – С. 278.
****************************************************************
Л.Г.Бордюгов, к.ю.н., заместитель директора по научной работе (Украина, г.Донецк статья поступила 15 апреля 2009 г.)
СИТУАЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА (ПРОБЛЕМЫ КЛАССИФИКАЦИИ)
Донецкий научно-исследовательский институт судебных экспертиз МЮ Украины
В судебной экспертологии судебные экспертизы классифицируются по различным основаниям, например: по объему исследования, последовательности проведения, численности и составу экспертов, характеру (отрасли) специальных знаний . В зависимости от форм устанавливаемых ими связей или же в зависимости от задач, которые они решают , судебные экспертизы в специальной литературе принято делить на идентификационные, диагностические, классификационные и ситуалогические.Термин “ситуационная (ситуалогическая) экспертиза” появился в криминалистической литературе и практике сравнительно недавно. Г.Л. Грановским на теоретическом семинаре – криминалистических чтениях в 1977 году были доложены предварительные итоги обобщения практики использования экспертами комплексного исследования вещной обстановки места происшествия для решения экспертных задач и сформулированы основные положения криминалистической ситуационной (ситуалогической) экспертизы . Предложение о формировании нового вида экспертиз встретило поддержку ряда криминалистов. Так, например, А.И. Винберг в своей совместной работе с Н.Т. Малаховской отмечает, что «с позиций научной классификации следует подразделять криминалистическую экспертизу на идентификационную (установление единичного, конкретного тождества объекта) и диагностическую и ситуационную (комплексную). Все другие судебные экспертизы подразделяются на классификационные (род, вид, групповая принадлежность), диагностические и ситуационные» .
Вопросы теории ситуалогической экспертизы рассматривались не только в работах ученых криминалистов, а и в работах судебных медиков .
Однако, несмотря на то, что терминологическое сочетание «ситуалогическая экспертиза» или «ситуационная экспертиза» существует более 30 лет, до сих пор отсутствуют фундаментальные исследования, которые могли бы претендовать на изложение в достаточном объеме сущности и содержания ситуалогической экспертизы, ее методологии, понятийного аппарата и других не менее важных аспектов.
В 2000 году необходимость проведения ситуалогической экспертизы была закреплена нормативно. Так, например, 30 ноября 2000 года, приказом № 363 Министерства юстиции Российской федерации был утвержден «Примерный Перечень видов экспертиз, выполняемых в судебно-экспертных учреждениях Министерства юстиции Российской федерации», в который входит среди других и ситуалогическая, как отдельный род (или класс) .
Вместе с тем, классификация в данном перечне проведена по разным основаниям. Так, например, почерковедческая экспертиза; автороведческая экспертиза; техническая экспертиза документов; трасологическая экспертиза и т.д. классифицированы по предметному признаку или по характеру (отрасли) специальных знаний. Ситуалогическая же экспертиза выделяется от других, сходных по системообразующему принципу, экспертиз: идентификационных, диагностических, классификационных (по характеру устанавливаемых ею связей или же в зависимости от задач, которые она решает).
В судебной экспертологии утвердилось мнение, что судебные экспертизы делятся на классы, роды, виды с учетом одновременно трех оснований: предмета, объекта и методики . В частности А.Р. Шляхов писал «Судебная экспертиза вообще и криминалистическая экспертиза в частности могут быть подразделены на области знания, по совокупности трех ее существенных признаков: предмета, объекта и методики экспертного исследования. Лишь в совокупности они образуют отдельную отрасль специальных познаний, самостоятельный вид экспертизы .
Р.С. Белкин в принципе соглашаясь с указанной точкой зрения, предложил к трем названным признакам, отличающим один вид (род, класс) экспертизы от другого, добавить и четвертый – характер специальных познаний, играющих доминирующую роль при решении задач данного вида экспертизы . Позволим себе заметить, что данное высказывание является спорным, поскольку, как известно предметом судебной экспертизы являются фактические данные, которые устанавливаемые на основе специальных знаний. Следовательно, характер специальных познаний, о котором говорит Р.С. Белкин уже «учтен» в предмете судебной экспертизы.
Ситуалогическая экспертиза имеет свой объект и свой специфический предмет, которые гораздо шире, чем предметы и объекты перечисленных выше экспертиз.
В чем же специфичность предмета ситуалогической экспертизы?
Рассмотрим данный вопрос на примере события дорожно-транспортного происшествия. Как известно одной из экспертиз, которая назначается в процессе расследования преступлений, связанных с дорожно-транспортными происшествиями, является судебная автотехническая экспертиза. «Предмет судебной автотехнической экспертизы составляют фактические данные (обстоятельства), устанавливаемые на основе специальных познаний в области автотехники по вопросам, которые ставятся на ее разрешение.» Одним из видов судебной автотехнической экспертизы является исследование обстоятельств дорожно-транспортных происшествий. Практике расследования дорожно-транспортных преступлений известны, далеко не единичные, случаи, когда самостоятельно эксперт-автотехник не может установить механизм наезда (столкновения). В таком случае назначается комплексная транспортно-трасологическая, судебно-автотехническая, судебно-медицинская экспертиза (иногда и другие виды экспертиз), которая на основании исследования следовой информации, которая зафиксирована на месте происшествия и на различных объектах (транспортных средствах, теле потерпевшего и т.д.) устанавливает обстоятельства дорожно-транспортного происшествия. При этом объектом ее исследования являются элементы события происшествия.
Указанную комплексную экспертизу по предмету и объекту исследования трудно отличить от ситуалогической экспертизы. А может быть, более правильно ее и следовало назвать ситуалогической?
Из сказанного следует, что ситуалогическая экспертиза по своей природе близка к комплексной экспертизе. Однако между ними существуют и существенные различия. Так, например, при комплексной экспертизе эксперты каждого вида, исследовав свой специфический объект на основании своих специальных познаний, приходят к общему выводу по поставленному (комплексному) вопросу. Ситуалогическая же экспертиза предполагает изучение всей вещной обстановки места происшествия всеми экспертами, независимо от их специальных познаний, и формулирование также общего вывода.
Все указанное выше свидетельствует о том, что ситуалогическая экспертиза не может быть классом (родом) судебной экспертизы.
Хотя в специальной литературе встречаются и иные мнения , но в таком случае можно было бы говорить о том, что со временем могут появиться также классы (роды) идентификационных, диагностических и классификационных экспертиз. Что в принципе невозможно.
Примечания:
1 Россинская Е.Р. Судебная экспертиза в гражданском, арбитражном, административном и уголовном процессе. – М.: Норма, 2005. – С. 122.
2 Корухов Ю.Г. Криминалистическая диагностика при расследовании преступлений. Научно-практическое пособие. – М.: Издательская группа НОРМА–ИНФРА•М, 1998. – С.6.
3 Винберг А.И., Малаховская Н.Т. Судебная экспертология (Общетеоретические и методологические проблемы судебных экспертиз). Учебное пособие/ Отв. ред. Б.А. Викторов. – Волгоград: ВСШ МВД СССР, 1979. –С. 155 – 169.
4 Грановский Л. Г. Криминалистическая ситуационная экспертиза места происшествия // Рефераты научных сообщений на теоретическом семинаре – криминалистических чтениях 21 апреля 1977 г. М.: ВНИИСЭ, 1977. Вып. 16. С. 3 – 16.
5 По материалам криминалистических чтений // Теоретические вопросы судебной экспертизы. Сб. науч. тр. – М.: ВНИИСЭ, 1981. – Вып. 48. – С. 194.
6 Винберг А.И., Малаховская Н.Т. Судебная экспертология (Общетеоретические и методологические проблемы судебных экспертиз). Учебное пособие / Отв. ред. Б.А. Викторов. – Волгоград: ВСШ МВД СССР, 1979. – С. 159 - 160.
7 Владимиров В. Ю. Ситуалогическая экспертиза места происшествия: Учебно-методическое пособие. – СПб ., 1995. – 24 с.; Исаков В.Д. Теория и методология ситуалогической экспертизы (для судебных экспертов и юристов). – СПб.: Реноме, 2008. – 132 с.
8 Примерный Перечень видов экспертиз, выполняемых в судебно-экспертных учреждениях Министерства юстиции Российской Федерации. Утвержден приказом Министерства юстиции Российской Федерации 30 ноября 2000 года № 363. – [Электронный ресурс] – Режим доступа // http://www.businesspravo.ru/Docum/DocumShow_DocumID_14924.html.
9 Шляхов А.Р. Классификация судебной экспертизы // Общее учение о методах судебной экспертизы. Сб. науч. тр. – М.: ВНИИСЭ, – 1977. – № 28. – С.16.; Жгенти О.В. Классификация судебных экспертиз ее роль и значение // Общетеоретические вопросы судебной экспертизы. Сб. науч. тр. – М.: ВНИИСЭ, 1982. – С. 14.
10 Шляхов А.Р. Предмет и система криминалистической экспертизы // Вопросы криминалистической экспертиза и правовой кибернетики. Труды ВНИИСЭ. – М.: ВНИИСЭ, 1971. – Вып.3. – С. 27 – 28.
11 Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы, тенденции, перспективы. От теории – к практике. М.: Юрид.лит., 1988. – С.71.
12 Судебная автотехническая экспертиза. Часть 1. Назначение и производство судебной автотехнической экспертизы (Пособие для экспертов-автотехников, следователей и судей) – М: ВНИИСЭ, 1980. – С.25.
13 В.В. Гарманов О предмете и методе ситуационной экспертизы // Судебная реформа и эффективность деятельности органов суда, прокуратуры и следствия: 4-я научно-практическая конференция молодых ученых, 21 апреля 2001 г.: Тезисы выступлений / Под общ. ред. проф. В. В. Новика. – СПб., 2001. – С.119 - 123.
****************************************************************
В.В.Седнев, д.м.н., доцент, заведующий лабораторией СППИИ и СТИД, профессор Академии судей Украины (Украина, г.Донецк статья поступила 15 апреля 2009 г.)
ЭПИСТЕМОЛОГИЯ ВЫВОДОВ ЭКСПЕРТА
Донецкий научно-исследовательский институт судебных экспертиз МЮ Украины
Центральной проблемой и, одновре-менно, подлинной задачей формирования выводов эксперта как ответов на вопросы следствия и суда являются взаимосвязанные и взаимообусловленные: 1) референция, т.е. соотнесение языкового выражения с действительностью, с индивидуальными объектами и явлениями и 2) истинность, т.е. верное и точное отражение объективной действительности, воспроизведение её такой, какой она существует сама по себе, вне и независимо от человека и его сознания, фактически как соответствие знания реальности.Технологии «позволяющие связы-вать речевые сообщения и их компоненты с внеязыковыми объектами, ситуациями, событиями, фактами, положениями вещей в реальном мире» , адресованы к логико-семантическому анализу .
Логико-семантический анализ строит аргументно-предикатную структуру высказываний с целью уста-новления внутренних и внешних смысловых связей между различными частями содержания дискурса. При этом смысл языковых выражений сводится к референции и истинности . Считается, что пропозиция высказывания может быть верифицируемой (т.е. выражающей знание либо мнение) и неверифицируемой (т.е. выражающей оценочное суждение) . Последние могут восприниматься как истинные, хотя и несут аксиологическое звучание, т.е. не могут быть оценены с позиций достоверности, уверенности и вероятности.
Применительно к формированию вывода эксперта его логические основания рассмотрены в работах Сахновой Т.В. (2000), Орлова Ю.К. (2005), Щербаковского М.Г. (2005), Клименко Н.И. (2007), Россинской Е.Р. (2008) и др. Однако при анализе литературы обращает внимание тот факт, что единого понимания того, что собой представляют выводы эксперта нет. Существующие определения представляют собой попытку целостного описания процессуальной, формальной и содержательной сторон данного феномена. При этом под процессуальной стороной вопроса в данной работе понимается его формирование в соответствии с требованиями действующего законодательства; под формальной – непротиворечивость законам логики (прежде всего формальной), материалам дела и требованиям материнской (по отношению к конкретной экспертизе) науки; под содержательной: аргументацию, референцию и достоверность ответа эксперта.
Следует отметить, что если про-цессуальная сторона сравнительно однозначно прописана в имеющемся законодательном корпусе, то относительно отчетливого разделения фор-мальной и содержательной сторон формирования вывода эксперта ситуация менее оптимистическая. Содержательные стороны отражены разными авторами в контекстуальном поле «особенностей» выводов эксперта, которые: 1) формируются на основе специальных знаний ; 2) являются выводным, опосредованным знанием (а не информационным, непосредственным, эмпирическим) ; 4) основаны на формах объективной связи .
А формальные, в свою очередь, нашли большее отражение в контексте «требований» к выводам эксперта: должны вытекать из вводной и исследовательской частей заключения ; должны содержать оценку полученных в процессе экспертизы сведений ; быть ясными, четкими, понятными в изложении ; быть конкретными, определенными, не давать возможности различных толкований ; обязаны указывать на факты «на которых они основаны» ; не могут содержать специальных терминов ; обязаны опираться на «общее правило науки» .
С точки зрения формирования от-вета эксперта на вопросы следствия либо суда, представляется наиболее адекватным выделение, предложенных Е.В.Падучевой (1985, 2004) верифицируемых суждений, содержащих знание, аргументированное объективное мнение .
Было проанализировано 100 за-ключений судебного эксперта за 2007 год, отобранных случайной выборкой. Анализировались только категорические выводы.
Общее количество вопросов, по-ставленных перед экспертом – 375. Процессуальная сторона ответа не рассматривалась. Формальная сторона рассматривалась с логико-лингвистических позиций формирования утверждения и отрицания. Со-держательная сторона анализировалась исходя из логико-семантических параметров ответа эксперта.
Утвердительных (ассерция) выво-дов дано 320, отрицательных (негация) – 222 (общее количество не совпадает ввиду сочетания различных форм в одном ответе – см.ниже).
Полная ассерция, т.е. однозначное утверждение чего-либо отмечена примерно в 84% утвердительных выво-дов, частичная, т.е. неполное утверждение в 16%. Прямыми, т.е. теми, которые можно представить кратко как «да» либо «нет» - примерно 28%. Непрямыми, т.е. такими, где утверждение дано контекстуально было около 72% выводов. Простые лексические конструкции использовались в 98% выводов. Практически все утвердительные выводы формулировались синтаксическим (т.е. таким, где языковые средства использованы в направлении от значения к форме).
Отрицательные ответы: полные – около 85%, частичные – 15%. Прямые почти 94%. Простые – около 88%. Синтаксический способ формирования почти 100%.
Таким образом, при формирова-нии утвердительного вывода предпочтение отдается непрямым, полным и простым формам ответа. При формировании отрицательного вывода чаще используются прямые, полные и простые ответы.
Так же следует отметить, что не-редко один вывод содержит в себе и ассерцию и негацию, что может негативно сказаться на его понимании органами следствия и суда.
Для содержательного анализа ак-центом было выделение верифицируемых (содержащих либо знание, либо мнение) и неверифицируемых (содержащих оценочное суждение) ответов. Первых было подавляющее большинство. При анализе первоначально верифицируемые выводы были разделены на ответы-знания и ответы-мнения в соответствии с логико-семантических разделением, предложенным Е.В.Падучевой (1985, 2004) и выделении содержания ответов разработанных Ю.К.Орловым (2005). Однако в ходе исследования был выделен ещё один вариант ответа: знание-мнение. Ответ-знание формируется за счет констатации фактов и их описания. Верифицируемость данного ответа состоит в возможности объективной проверки наличия/отсутствия фактов, их свойств и отношений. Ответ-мнение формируется за счет описания связей. Верифицируемость данного вывода заключается в возможности объективного исследовании известных форм связей. Ответ знание-мнение содержит объяснения фактов, осмысление их в системе связей. Верифицируемость данного ответа обусловлена сочетанием двух вышеприведенных. Т.е. ответ (вывод) эксперта может содержать следующие варианты верифицируемых суждений эксперта (табл. 1):
Относительно ответов, содержа-щих субъективную оценку следует прежде всего указать на принципиальную невозможность полного исключения элементов субъективной оценки. Это обусловлено эгоцентричностью естественного языка, его ориентированностью на говорящего . Указанное приводит к тому, что высказывания неотделимы от их создателя и, следовательно, невозможно построить безличностный вывод. Утверждая, либо опровергая нечто эксперт берет на себя ответственность за истинность высказывания. Отсюда задача при формулировании экспертом вывода состоит, в сходной с герменевтической, процедуре «вынесения за скоб-ки» собственной оценочной позиции, как неверифицируемой.
Таким образом, до наступления момента принятия юридической ответственности за данное заключение (оформленное в вид подписи эксперта об уголовной ответственности за заведомо ложное заключение и подписью под выводами), имеет место момент эпистемологической ответственности. Вот к этому моменту и отнесены формирование внутренней убежденности эксперта и формулирование содержания вывода. К моменту принятия юридической ответственности за вывод относится формальная сторона.
В неразрывном единстве эписте-мологической и юридической ответственностей эксперта за данный им вывод происходит оформление ответа в его логической четкости и семантической ясности для органов следствия и суда.
Примечания:
1 Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. – М.: Наука, 1985. – 271 с. – С. 6 (см. так же переиздание данной работы: Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. – М.: URSS, 2004. – 288 с.).
2 Сурен З. Язык политического конфликта: логико-семантический анализ. Research Support Scheme, 2000. – 78 с.
3 Переверзев В.Н. Логическая семантика как часть металогики. - Изд. МГЛУ, ДР-89. М.,1998. – 15 с.
4 Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действи-тельностью. – М.: Наука, 1985. – 271 с.
5 Дмитровская М.А. Знание и мнение: образ мира, образ человека // Логический анализ языка: знание и мнение. – М., 1988. – С. 6-18.
6 Орлов Ю.К. Судебная экспертиза как средство доказывания в уголовном судопроизводстве. – М.: Институт повышения квалификации Российского федерального цен-тра судебной экспертизы, 2005. – 264 с. – С. 125; Сахнова Т.В. Судебная экспертиза. – М.: Городец, 2000. – 368 с. – С. 231; Назначение и производство судебных экспертиз (пособие для следователей, судей и экспертов). – М.: Юридическая литература, 1988. – 320 с. – С. 29; Эйсман А.А. Заключение эксперта (Структура и научное обоснование). – М.: Юридическая литература, 1967. – 152 с. – С. 96.
7 Кліменко Н.І. Судова експертологія: курс лекцій. – К.: Видавни-чий Дім «Ін Юре», 2007. – 528 с. – С. 160; Щербаковский М.Г. Судебные экспертизы: назначение, произ-водство, использование. – Харьков, Эспада, 2005. – 544 с. – С. 169; Эйсман А.А. Заключение эксперта (Структура и научное обоснование). – М.: Юридическая литература, 1967. – 152 с. – С. 93-97.
8 Эйсман А.А. Заключение эксперта (Структура и научное обос-нование). – М.: Юридическая литература, 1967. – 152 с. – С. 4.
9 Эйсман А.А. Заключение эксперта (Структура и научное обос-нование). – М.: Юридическая литература, 1967. – 152 с. – С. 98; Сорокотягина Д.А., Сорокотягин И.Н. Судебная экспертиза. – Ростов н/Д: Феникс, 2006. – 336 с. – С. 170.
10 Эйсман А.А. Заключение эксперта (Структура и научное обоснование). – М.: Юридическая литература, 1967. – 152 с. – С. 96; Сорокотягина Д.А., Сорокотягин И.Н. Судебная экспертиза. – Ростов н/Д: Феникс, 2006. – 336 с. – С. 170.
11 Колкутин В.В., Зосимов С.М., Пустовалов Л.В., Харламов С.Г., Аксенов С.А., Дмитриев Е.Г. Судебные экспертизы. – М.: ООО Издательство «Юрлитинформ», 2006. – 288 с. – С. 43; Щербаковский М.Г. Судебные экспертизы: назначение, производство, использование. – Харьков, Эспада, 2005. – 544 с. – С. 169; Орлов Ю.К. Судебная экспертиза как средство доказывания в уголовном судопроизводстве. – М.: Институт повышения квалификации Российского федерального цен-тра судебной экспертизы, 2005. – 264 с. – С. 125; Сахнова Т.В. Судебная экспертиза. – М.: Городец, 2000. – 368 с. – С. 231; Назначение и производство судебных экспертиз (пособие для следователей, судей и экспертов). – М.: Юридическая литература, 1988. – 320 с. – С. 29; Сорокотягина Д.А., Сорокотягин И.Н. Судебная экспертиза. – Ростов н/Д: Феникс, 2006. – 336 с. – С. 170; Зинин А.М., Омельянюк Г.Г., Пахомов А.В. Введение в судебную экспертизу. – М.: Издательство Московского психолого-социального института; Воронеж: Издательство НПО «МОДЭК», 2002. – 240 с. – С. 127.
12 Колкутин В.В., Зосимов С.М., Пустовалов Л.В., Харламов С.Г., Аксенов С.А., Дмитриев Е.Г. Судебные экспертизы. – М.: ООО Издательство «Юрлитинформ», 2006. – 288 с. – С. 43; Орлов Ю.К. Судебная экспертиза как средство доказывания в уголовном судопроизводст-ве. – М.: Институт повышения квалификации Российского федерального центра судебной экспертизы, 2005. – 264 с. – С. 125; Сахнова Т.В. Судебная экспертиза. – М.: Городец, 2000. – 368 с. – С. 231; Сорокотягина Д.А., Сорокотягин И.Н. Судебная экспертиза. – Ростов н/Д: Феникс, 2006. – 336 с. – С. 170.
13 Колкутин В.В., Зосимов С.М., Пустовалов Л.В., Харламов С.Г., Аксенов С.А., Дмитриев Е.Г. Судебные экспертизы. – М.: ООО Издательство «Юрлитинформ», 2006. – 288 с. – С. 43. Данное требование может быть истолковано неоднозначно, как необходимость отсылки в выводах к исследовательской части заключения и как необходимость перечисления этих фактов в теле вывода.
14 Сорокотягина Д.А., Сорокотягин И.Н. Судебная экспертиза. – Ростов н/Д: Феникс, 2006. – 336 с. – С. 170.
15 Эйсман А.А. Заключение эксперта (Структура и научное обоснование). – М.: Юридическая литература, 1967. – 152 с. – С. 98.
16 Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действи-тельностью. – М.: Наука, 1985. – 271 с.; Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действи-тельностью. – М.: URSS, 2004. – 288 с.
17 Падучева Е.В. Говорящий как наблюдатель: об одной возмож-ности применения лингвистики в поэтике // Изв. АН РФ Сер. Литературы и языка, 1993. – Т. 52. - № 3. – С. 33-44.
****************************************************************
А.А. Крупка, к.т.н., ведущий научный сотрудник (Украина, г.Донецк), Ю.А. Кривченко,к.т.н., старший научный сотрудник (Украина, г.Донецк), Л.Е. Дузь, к.т.н., ведущий научный сотрудник (Украина, г.Донецк статья поступила 15 апреля 2009 г.)
СУДЕБНАЯ ГОРНО-ТЕХНИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА В УКРАИНЕ
Донецкий научно-исследовательский институт судебных экспертиз
В 1995 году в Донецком научно-исследовательском институте судебных экспертиз (ДНИИСЭ) впервые в Украине и в странах бывшего СССР создан сектор судебных горно-технических экспертиз (СГТЭ) и были проведены научно-исследовательские работы по созданию их теории. В результате уже в 2005 году в класс судебных инженерно-технических экспертиз был введен на то время новый род экспертиз – горно-техническая , что явилось адекватной реакцией на все еще высокий уровень аварийности горных предприятий Украины даже при снижении объемов угледобычи на них, тогда как чрезвычайные ситуации (техногенные аварии, несчастные случаи) на угольных шахтах, как правило, обусловлены человеческим фактором и часто носят сложный и затяжной характер, которому нередко сопутствуют людские жертвы на фоне огромных экономических и экологических ущербов.Сейчас в государственном реестре судебных экспертов всего шесть судебных горно-технических экспертов, все они работают в ДНИИСЭ, причем один – по совместительству. На-грузка на них в среднем составляет в зависимости от сложности 3…5 экспертиз рассматриваемого рода в месяц с тенденцией к росту.
СГТЭ, как, кстати, и судебные инженерно-технические экспертизы в области охраны труда и безопасности жизнедеятельности, органически вписались в теорию экспертного познания материальных следов-отображений . В их рамках успешно решаются идентификационные, диагностические и ситуационные экспертные задачи с широким использованием методов моделирования, судебной идентификации и диагностики, ситуационного, инженерно-логического, корреляционного анализов, нормативистских исследований и других общеметодологических и прикладных способов познания.
СГТЭ проводятся по следующей схеме: этап 1 – подготовительный (предварительное исследование); этап 2 – основное исследование, включающее аналитическую, сравнительную и синтезирующую стадии; этап 3 – заключительный. На этапе предварительных исследований судебный эксперт знакомится с предоставленными ему материалами и объектами, уясняет экспертную задачу и составляет план дальнейшей работы. На втором этапе СГТЭ чаще всего применяется метод ситуационного анализа с использованием комплексного подхода (на базе инженерно-логического и вероятностно-статистического анализов) и оперативно-информационной модели рассматриваемой чрезвычайной ситуации. На аналитической стадии основных исследований - в ходе изучения предоставленных судебному горно-техническому эксперту материалов дела - им, как правило, разрабатывается воображаемая динамическая модель чрезвычайной ситуации на предприятии горной промышленности. Здесь эксперт мысленно воспроизводит последовательность стадий возникновения, развития, осложнения происшествия, действий (бездействий) его уча-стников, определяет природные, организационные и технические факторы, а также причины, которые обусловили возникновение события. После этого эксперт формирует идеальную модель, то есть идеальную функциональную систему горного предприятия или его структурного элемента (выемочного или подготовительного участка, транспортной линии, отдельного производственного объекта, механизма, рабочего места и т. д.), в которой определенные действия работников и функционирование горных машин отвечают нормативной базе, требуемым организационным, технологическим, техническим и эксплуатационным параметрам и не могут привести к чрезвычайной ситуации - техногенной аварии, производственному травмированию, профессиональному заболеванию. На базе идеальной модели устанавливаются надлежащие действия и поведение в нормальных и экстремальных подземных условиях трудящихся, которые соот-ветствуют требованиям и нормам техники безопасности. Чаще всего на практике идеальная модель разрабатывается и фиксируется в заключении эксперта (специалиста) в виде перечня нормативно-правовых актов по охране труда, которые регламентируют действия лиц, причастных к исследуемой чрезвычайной ситуации, с указанием и раскрытием содержания требуемых разделов, пунктов, параграфов и т. п. На сравнительной стадии второго этапа СГТЭ воображаемая динамическая модель чрезвычайной ситуации сравнивается с ее идеальной моделью. При этом адекватные действия работников сопоставляются с их фактическим поведением и выявляются доминирующие в техническом отношении причинно-следственные зависимости этих действий с наступившими последствиями. Используя результаты сравнительного анализа вышеуказанных моделей, эксперт создает оперативно-информационную модель, на основе которой с технической точки зрения уточняет обстоятельства чрезвычайной ситуации, организационные и технические причины ее возникновения – что бывает чаще всего, см. рис., причастных к происшествию работников и, наконец, выявляет прямые (непосредственные) причинно-следственные связи. На третьей (синтезирующей) стадии основного исследования проводится оценка результатов этого наиболее важного и трудоемкого этапа экспертизы. На заключительном этапе СГТЭ осуществляется оценка всех результатов изысканий, формулируются окончательные выводы и оформляется специальный процессуальный документ - заключение эксперта, при проведении экспертного исследования - заключение специалиста.
Круг решаемых судебным экспер-том проблем обычно весьма широк. Однако логико-гносеологическая структура практически всех исследований в рамках рассматриваемых судебных экспертиз (см. рис.) можно свести к четырем универсальным вопросам : 1. Требования каких нормативно-правовых актов по охране труда регламентируют действия лиц, причастных к рассматриваемому происшествию? 2. Каковы организационные и технические причины возникновения чрезвычайной ситуации? 3. Кто допустил и какие отступления от требований нормативно-правовых актов по охране труда? 4. Кто из лиц, причастных к событию, располагал технической возможностью предотвратить наступление чрезвычайной ситуации, что для этого они должны были предпринять и чьи действия (бездействия) с технической точки зрения находились в прямой (непосредственной) причинно-следственной связи с возникшим происшествием и его негативными последствиями? Это тот минимально необходимый и достаточный объем исходных данных, которые следует собрать, изучить и проанализировать эксперту с целью разработки оперативно-информационной модели практически любой чрезвычайной ситуации, связанной с нарушениями правил и норм охраны труда на промышленном производстве. Безусловно, в каждом конкретном случае предлагаемый унифицированный перечень может быть расширен другими вопросами, уточняющими отдельные нюансы исследуемой чрезвычайной ситуации, однако этот типовой алгоритм назначения и проведения экспертных исследований останется неизменным для подавляющего большинства инженерно-технических экспертиз, в первую очередь горно-технической и в области охраны труда и безопасности жизнедеятельности. Поэтому вышеприведенный унифицированный перечень, состоящий из четырех универсальных вопросов, целесообразно использовать следственным и судебным органам как методическую основу при постановке задач на производство различных видов судебных инженерно-технических экс-пертиз по охране труда на промышленных объектах.
Унифицированный алгоритм наз-начения и проведения судебных инженерно-технических экспертиз по охране труда, включая и горно-технические, схематично показан на рисунке.
Рисунок - Устойчивая структура исследований в рамках судебных инженерно-технических экспертиз по охране труда (здесь ЧС – чрезвычайная ситуация)
Примечания
1.Инструкция по назначению и проведению судебных экспертиз и экспертных исследований, зарегистрированная в Минюсте Украины 19.01.05 под № 61/10341.
2. Судова гірничотехнічна експертиза: Організаційні та методичні основи/ Бордюгов Л.Г., Дружинін Г.М., Дузь Л.Є., Кир'янов Ю.А., Кривчен-ко Ю.О., Крупка А.А., Моїсєєв О.М./ Донецький науково-дослідний інститут судових експертиз. – Донецьк: Донеччина, 2005. – 429 с.
3. Крупка А.А., Дузь Л.Е., Кривченко Ю.А. Исследова-ние причин и последствий чрезвычайных ситуаций в горной промышленности Украи-ны// Безопасность горных предприятий: Сб. науч. тр. по материалам симпозиума «Не-деля горняка – 2008». Отдельный выпуск Горного информационно-аналитического бюллетеня. – М.: Издательство «МИР ГОРНОЙ КНИГИ», 2008. - № ОВ 6. – С. 29-35.
****************************************************************
Ю.В. Солодун, д.м.н., профессор (г. Иркутск), Т.А. Пискарева (г. Иркутск, статья поступила 23 марта 2009 г.)
СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКИЕ ЭКСПЕРТИЗЫ ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ СЛУЧАЕВ ОТРАВЛЕНИЙ СУРРОГАТАМИ АЛКОГОЛЯ (ст.238 УК РФ)
Кафедра организации и методики уголовного преследования Иркутского юридического института (филиала) Академии Генеральной прокуратуры; Отдел особо сложных экспертиз Иркутского Областного бюро СМЭ
Незаконный сбыт фальсифицированной алкогольной продукции и суррогатов алкоголя приводит к многочисленным случаям отравлений и способствует росту преступлений против жизни и здоровья . В Российской Федерации по данным Всероссийского центра медицины катастроф «Защита» в период с 1 августа 2006 г. по 31 декабря 2007 г. зарегистрировано 14694 пострадавших с признаками острых отравлений алкоголем и суррогатными алкогольными напитками (САН) с проявлениями токсического гепатита. Из числа отравившихся умерло в лечебных учреждениях 652 чел. (4,6%). По данным Иркутского территориального центра медицины катастроф на конец 2007 г. зарегистрировано около 6000 пострадавших, из которых умерло 372 чел. (6,2%) от отравления содержащими алкоголь жидкостями с преимущественным поражением печени. Реальную опасность при этом представляли алкогольные напитки, реализуемые, преимущественно, в нелегальном обороте. Помимо этого результатами судебных экспертиз алкогольных напитков в государственных судебно-экспертных учреждениях МВД и Минюста России, было установлено, что около 10% исследованных напитков них не отвечали требованиям безопасности для жизни человека . В подавляющем большинстве случаев у отравившихся отмечались внешние признаки токсического гепатита с проявлениями желтухи. В Иркутской области в 2007 г. в рамках проводимого расследования по фактам незаконного сбыта суррогатных алкогольных напитков (САН) возбуждено 54 уголовных дела, из них по составу п.б, ст. 238 УК РФ (продажа товаров, не отвечающим требованиям безопасности) возбуждено 17 уголовных дел, которые были объединены в единое производство. Указанные цифры свидетельствуют о невысокой эффективности правового противодействия незаконному обороту ССЖ, в том числе и в случаях причинения вреда здоровью.Одной из причин этого является отсутствие в лечебных и экспертных учреждениях Минздравсоцразвития достаточного ресурса для быстрой и эффективной диагностики отравлений, а бюро судебно-медицинской экспертизы, выполняя исследования в случаях отравлений и устанавливая причину смерти, не может обеспечить органы дознания и следствия достаточными и полноценными заключениями в регламентные сроки. Подобное положение дел порождено низким уровнем оснащения экспертных подразделений современным аналитическим оборудованием, поскольку судебно-химические лаборатории на местах не оснащены высокоразрешающими газовыми хроматографами высокого давления, способными распознавать токсические вещества в растворах при их малом количественном содержании. Кроме того, у органов дознания и следствия не хватает опыта по сбору сведений и объектов для исследования в лечебных учреждениях, для цели назначения и производства судебных экспертиз.
Таким образом ситуация с назначением и производством судебных экспертиз в таких случаях оставляет желать лучшего, а информационная база криминалистической экспертной практики в этом направлении не отвечает реалиям сегодняшнего дня.
Последствиями этого является то, что в ходе следствия не представляется возможным установить и доказать причинно-следственную связь отравления с потреблением конкретного суррогата алкоголя. Важно отметить, что поступавшие в клинику пострадавшие чаще всего употребляли токсический состав в смеси с алкоголем неоднократно, обычно задолго до обращение в лечебное учреждение, в связи с чем, было трудно связать отравление с приемом конкретного САН. Помимо контрафактной «катанки», к числу широко употреблявшихся пострадавшими напитков относились препараты бытовой химии, такие как «Экстрасепт», «Антисепт», «Льдинка», «Трояр», «Максимка», и даже лекарственный препарат – настойка боярышника, а также разнообразные технические спирты, в которых этанол составляет до 90% объема и не менее 7-8% приходится на токсические добавки. По мнению токсикологов, в поражениях печени, выявляемых в последнее время особое значение придается полигексаметиленгуанидина гидрохлориду (гексахлориду, (ГГХ),именно это вещество, входит в состав антисептического раствора на основе этилового спирта «Биопаг-Д» (свидетельство государственной регистрации № 77.99.18939. Р0001135.0403 от 17.04.2003) с потреблением которого связаны многочисленные случаи отравлений . Следовательно, выявление этого вещества послужит основой для установления причинно-следственной связи, так нужной для доказывания вины сбытчиков ССЖ. Помимо этого в списке токсических примесей, выявленных в таких растворах при проведении судебно-химических исследований обнаруживались токсины: полигексаметиленгуанидина гидрохлорид, диэтилфталат, изобутиловый, бутиловый спирты, трихлорэтилен, четыреххлористый углерод, метанол, этиленгликоль, формальдегид, ацетальдегид, метилацетат, ацетон, бензины, керосин, ароматические углеводороды и различные металлы, в том числе медь, мышьяк, хром. Одни из этих веществ даже в достаточно высокой концентрации (например, диэтилфталат, который вводится в технические спирты как маркер в дозе до 250 mg/L), не вызывают тяжелых отравлений. Другие (тетрахлорид углерода) при попадании в организм даже в незначительном количестве могут привести к тяжелым поражениям, в первую очередь печени. Часть токсических примесей (к примеру, трихлорэтилен и др.) могут оказывать гепатотоксическое действие только при определенных условиях. Как по отдельности, так и в ассоциации все эти химические вещества вызывают токсические поражения внутренних органов, которые сопровождаются развитием тяжелых осложнений.
Нозологическая панорама таких отравлений нередко составляет проблему при формулировке диагноза и установлении причины смерти. Однако важно отметить, что все обсуждаемые случаи смертельных отравления спиртосодержащими жидкостями, сопровождались желтухой, а лечащие врачи и судебно-медицинские эксперты относили их к так называемым «токсическим гепатитам». Учитывая многообразие токсических добавок в потребляемых растворах, следовало, напротив, ожидать развития разнообразных полиорганных расстройств. В связи с этим для следствия и экспертной практики оставался открытым вопрос об установлении причинной связи смерти с потреблением конкретного ядовитого вещества, входящих в состав САН.
В расследовании преступлений против личности и здоровья людей вопросы выбора, выполнения и оценки исследований играют существенное значение и должны быть понятными, доступными и воспроизводимы в экспертной практике. Современные методы исследований, принятые в судебной медицине и судебной химии являются наукоемкими и затратными, однако именно их производство создает новый уровень доказывания по уголовным делам, заставляет практиков идти на их назначение, изыскивать средства для оплаты дорогостоящих экспертиз. В связи с этим можно рекомендовать по подобным делам назначение комплексных судебно-медицинских экспертиз с привлечением судебных химиков, химиков-аналитиков, токсикологов. Совершенно очевидно, что провести квалифицированное судебно- медицинское освидетельствование или судебную экспертизу пострадавшего от приема спиртосодержащей продукции не всегда возможно из-за сложностей организации. Например, в короткий промежуток времени после обращения за помощью отравившегося в лечебное учреждение, сложно собрать подробные сведения о том: где, когда, в каких количествах приобретал, как потреблял ССЖ и какие последствия ее потребления отмечал хронологическом порядке. Вместе с тем можно изъять и направить на проведение аналитического исследования в специализированные учреждения (судебно-химические лаборатории, аналитические лаборатории НИИ) кровь, мочу, желчь отравленного в самый короткий промежуток времени. Эти действия должны проводиться по инициативе и под контролем лица, проводящего следственные действия.
Важно обратить внимание, на назначение и производство комиссионных и комплексных судебно-медицинские экспертиз и их правильное выполнение в практике расследования уголовных дел по ст.238 УК РФ, роль которых существенно приуменьшена. В частности, такими экспертизами должен, помимо прочего, оценивается вред, причиненный здоровью потребителя, через признаки опасности для жизни потребления конкретного САН, а также выявляться угрожающие для его жизни состояния при оценке последствий приема. Отсутствие таких выводов в заключениях не позволяет возбуждать уголовные дела по составам п.2 ст. 238 УК РФ, либо включать в обвинение составы преступлений, связанные с причинением вреда здоровью по ст.112 и 115 УК РФ, несмотря на наличие объективных признаков совершенного преступления против здоровья человека.
Понимание возможностей экспертных исследований, правильное процессуальное их применение, а также организацию проведения последних, требует дополнительно и, углубленного взгляда в область экспертологии . Следователям следует понимать, а судебно-медицинским экспертам принимать все необходимое условия для обеспечения срочного и полного проведения экспертных исследований в том числе комплексных и комиссионных экспертиз.
Приходится констатировать, что в экспертной практике различных государственных судебно-экспертных учреждений накопилось немало проблем, связанных с производством исследований и выполнением экспертиз по уголовным делам о незаконном обороте алкоголя и его суррогатов. Разобщенность и недостаточная оснащенность экспертных учреждений «на местах» нередко ставят под угрозу весь ход дальнейшего расследования по уголовному делу. Современные реалии показывают, что в настоящее время существует необходимость в организации устойчивой межведомственной связи и координации деятельности экспертных учреждений разной подчиненности, поскольку от уровня, качества, последовательности и взаимосвязи при выполнении экспертиз нередко зависит значимость получаемых доказательств в расследуемых уголовных делах по ст. 238 УК РФ.
Не менее значимой является выработка единого подхода к реализации процессуального законодательства по вопросам экспертологии и применения полученных данных в судах. В этой связи вопросы специальных познаний должны решать сведущие лица, наделенные в этих целях должностными полномочиями, для этого закон и предусматривает проведение ими исследований. Важно понимать, что высокоточные аналитические исследования ССЖ можно проводить лишь в тех учреждениях, где имеется соответствующая приборная и профессиональная базы и то, что в распоряжении экспертов должна быть предоставлена вся «важнейшая процессуальная форма использования специальных познаний в судопроизводстве», которая называется судебная экспертиза» (ст.ст.195-207 УПК РФ) .
Диагностика смертельных отравлений САН породила проблемы установления конкретного вещества (веществ), входящих в состав суррогатов. Для этой цели необходимо производство не только аналитической оценки, выявленных в изъятых из оборота суррогатах алкоголя токсических веществ, но и установление их биотрасформированных форм у трупов лиц, потреблявших токсические напитки.
В рамках проводимого расследования были изучены протоколы вскрытий и гистологические препараты органов и тканей умерших от однотипных отравлений. Изученных нами случаи отравлений позволили выявить у абсолютного большинства из них однотипную клиническую картину заболевания, свидетельствующую об едином этиологическом факторе, обусловившем развитие массового отравления. Все выжившие отравленные при целенаправленном опросе подтвердили употребление за 3-5-7 и даже 10 дней до появления желтухи САН, а также факт приобретения в конкретных киосках, на квартирах «с рук», кроме того подтверждалось употребление различных растворов: «Бипага Д»,«Трояра». Большинство пациентов связывали заболевание с приемом «спирта», приобретенного в известных им точках или принесенного кем-то в компанию, в основном купленного на одной территории. Данный «спирт» употреблялся без других алкогольных напитков или «вдогонку» к алкогольным напиткам, приобретенным в официальных торговых точках. У всех отравленных поводом для обращения за медицинской помощью было появление желтухи, обнаруженной родственниками или самими пациентами, на 4-5 день после потребления САН. Количество выпитой ССЖ отравленные вспоминали с трудом, называя объемы от двух-трех рюмок, до двухсот миллилитров, а иногда и до литра. При этом у всех обратившихся за помощью выявлялось: кожный зуд, интенсивное желтушное окрашивание слизистых рта, склер, кожи, увеличение печени, наблюдалось потемнение мочи с увеличением обеих фракций билирубина и преобладанием (до 75%) конъюгированного (прямого) билирубина. В крови прослеживалось увеличение активности ферментов (аспартатаминотрансферазы, аланинаминотрансферазы), значительное увеличение активности щелочной фосфатазы, гамма-глутамилтранспептидазы и значительное повышение уровня холестерина, а также положительная тимоловая проба. В моче у всех больных выявлены резко положительная реакция на желчные пигменты.
Все это подтверждало единое происхождение отравления и могло быть оценено специалистами-токсикологами для установления причинно-следственной связи, столь важной для расследования, что не было сделано.
Следовательно, основываясь на данных клинических проявлений отравлений ССЖ, исследований трупов в случае смертельных отравлений с проявлениями токсической желтухи, можно подтвердить единое происхождение отравления от действия конкретного токсического вещества.
Важно отметить, что объективная информация может быть получена лишь через производство комплексной судебно-химической, судебно-токсикологической, судебно-медицинской экспертиз, которые в подобной комбинации редко выполняются. Рекомендуемая экспертиза может объективно отразить не только действие каждого из токсических компонентов, обнаруженных в САН, но и послужить основой для более точного установления причинной связи возникших расстройств здоровья (смерти) с приемом конкретного САН. В таких случаях появляется возможность высказаться о причинной связи между отравлением ССЖ и смертью.
При расследовании сбыта конкретной ССЖ, можно рекомендовать именно такой методический подход, направленный на установления причинно-следственной связи приема конкретного САН с последствиями для жизни и здоровья человека, включающую в себя:
- незамедлительное и качественное проведение оперативно- следственных действий, направленных на получения объектов и материалов для экспертного исследования;
-оценку собранных фактических сведений о материальных объектах ( ССЖ, данных лабораторных и клинических исследований);
- судебно-химическое исследование биологических тканей, сред и жидкостей взятых от живого лица или трупа);
- назначении и выполнение определенного вида и рода судебных экспертиз, подразумевающих современные аналитические методы экспертных исследований для решения информационно-поисковых, каузальных и оценочных задач;
-анализ результатов аналитических исследований и комплексную их оценку с привлечением специалистов-токсикологов для решения вопроса о специфическом действии токсических веществ.
Подобный подход, с нашей точки зрения, существенно повысит возможности следствия для доказательства виновности лиц, совершивших преступление по составам ст. 238 УК РФ.
Примечания:
1. Бережной Р.В Судебно-медицинская экспертиза отравлений техническими жидкостями.- М.:Медицина,1977.-204 с.
2. Вандер М. Подготовка, назначение, оценка новых видов судебных экспертиз: учебное пособие. // М. Вандер, Б.В. Майорова, Ю.А. Комаровский - СПб,-2003..
3. Веселовская Н.В. Свойства, действие фармакокинетика, метаболизм: пособие для работников наркологических больниц, наркодиспансеров, Химико-токсикологических и судебно- химических лабораторий. // Н.В. Веселовская, А.К. Коваленко.- М.: Триада-Х, 2000.-243 с.
4. Вещественные доказательства: Информационные технологии процессуального доказывания / ред. В.Я. Колдин. –М.: НОРМА,-2002.-С.768.
5. Винберг А.И. Судебная экспертология (общетеоретические и методологические проблемы судебных экспертиз): учебное пособие. // А.И. Винберг, Н.Т. Малаховекая .- Волгоград, 1978. с. 182
6. Исаенко В. Взаимодействие следователей и судебно-медицинских экспертов. // Законность.-1996.-№2.-С.29-32.
7. Колдин В.Я Проблемы теории и методологии комплексных исследований в судебной экспертизе и доказывании.// Вестн.Моск. ун.-та.-Сер.11, Право.-1996.-№1.-С.42-50.
8. Россинская Е.Р. Судебная экспертиза в гражданском,арбитражаном, административном и уголовном процессе /Е.Р.Россинская .- М.: Норма, 2005.-656 с.
9.Людевиг Р., Лос К. Острые отравления. М.:-Медицина,1983.-С.404-410
10.Судебно- медицинская экспертиза смертельных отравлений наркотическими веществами. / О.В. Кригер // Судебная медицина.-2001.-№2.-С.9-14.
11. Образцов В.А.Безопасность пищевой продукции.-М.:Экзамен.-2005.-256 с.
12.Письмо МЗ РФ «О первоочередном выполнении судебно-медицинских экспертных исследований» от 24.12.2002 г № 2510/12878-02-32
13.Сахаров Р.С. Состояние и перспективы развития науки в области судебно- медицинской экспертизы объектов биологического происхождения. // Судебная медицина.-2001.-№3.-С.15-17.
14. Серов В.В., Лапиш К. Морфологическая диагностика заболеваний печени.- М.-Медицина.- 1989.-336с.
15.Судебные экспертизы. / В.В. Колкутин и др.- М.: Юрлитинформ,-2001.-С.228.
16. Фартушный А.Ф. Смертельные дозы и концентрации некоторых лекарственных веществ в биологических объектах. // Судебная медицина.-1999.-№5.-С.16-19.
17. Фрисс С.А. Иммуногистохимическое исследование печени в экспертизе смертельных отравлений суррогатным алкоголем //Проблемы экспертизы в медицине, 2008, т. 8 ,№ 3-4.- С.23-24.
Алегин А.П. Предупреждение фальсификаций и незаконного оборота алкогольной продукции // Российский следователь.-2005.-№8.-С.41
Затона Р.Е. Отдельные аспекты теории и практики криминалистического исследования спиртосодержащих жидкостей и алкогольной продукции / Р.Е. Затона, О.Р. Родионова // Следователь.-2006.-№4.-С.17.
Фрисс С.А. Иммуногистохимическое исследование печени в экспертизе смертельных отравлений суррогатным алкоголем //Проблемы экспертизы в медицине, 2008, том 8,-№ 3-4.- С.23-24.
Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ / под общ. ред. В.М. Лебедева; науч. ред. В.П.Божьев. – М: Спарк,2002. - С.387-414.
****************************************************************
Р.Г.Зорин, к.ю.н. (г.Гродно, статья поступила 16 марта 2009 г.)
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СТОРОНОЙ ЗАЩИТЫ НЕГАТИВНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ПРИ ФОРМИРОВАНИИ ЛОЖНОГО АЛИБИ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
Кафедра уголовного процесса и криминалистики юридического факультета Гродненского государственного университета имени Янки Купалы
Правильное смысловое понимание сущности и правовой природы алиби, закономерностей его возникновения, развития будет способствовать большей эффективности функции защиты и принципа состязательности сторон обвинения и защиты. Исследование закономерностей возникновения, развития лжеалиби в свою очередь будет способствовать оптимизации деятельности обеих сторон обвинения и защиты. Совершенно очевидно, что возникновению алиби – алжеалиби способствуют общие и частные закономерности как первопричины.По нашему мнению под алиби следует понимать достаточную совокупность оправдательных (относимых, допустимых) доказательств и их источников, опровергающих подозрение и обвинение, о непричастности подозреваемого, обвиняемого к совершенному преступлению, недоказанности их участия, их невиновности.
Следует признать, что всякое алиби подозреваемого, обвиняемого виновных в совершении преступлений, станет по своей природе ложным, ибо не будет никак отражать объективную действительность. В связи с этим можно судить о том, что лжеалиби - это искусно созданная ложь, выраженная в системе доказательств оправдательного характера, опровергающих аргументы обвинения, подозрения в целях установления, доказывания непричастности участия виновных подозреваемого, обвиняемого к факту расследуемого преступления, о недоказанности их участия, ограждения их от несения уголовной ответственности.
Одним из эффективных средств и способов формирования лжеалиби является искажение различных причинно- следственных и пространственно временных связей в механизме преступления, а также на стадиях подготовки к совершению преступления, после него, и на стадиях уголовного процесса возбуждения уголовного дела и предварительного расследования. Кроме того, дополнительным побудителем данной деятельности станет привнесение вымышленных обстоятельств, в частности негативных, по объекту, субъекту, субъективной и по объективной стороне преступного события.
Лжеалиби может возникать у стороны защиты за счет использования следующих механизмов:
- искажение процесса получения, накопления, обработки уголовно- процессуальной, доказательственной, оперативно- розыскной информации;
- за счет вольной и выгодной интерпретации информации в процессе формирования, собирания, проверки, оценки доказательств и их источников;
- выгодной интерпретации доказательств, условий их допустимости (субъекта получения доказательств, источника, способа получения и закрепления доказательств);
- вольная и выгодная интерпретация события преступления стороной защиты по ключевым элементам состава преступления (субъект, объект, субъективная сторона, объективная сторона); - компрометация доказательств, их источников, способов получения, закрепления доказательств;
- внесение искажений выгодных для стороны защиты в содержание формы вины;
- за счет использования результатов некачественной деятельности компетентных должностных лиц при расследовании преступлений;
- за счет несанкционированного проникновения в процесс доказывания другими сторонами участниками уголовного процесса, путем оказания неправомерного психического воздействия на личность, их установки, процессы волевого, интеллектуального, психического развития;
- за счет организации мер по допущению самооговора подозреваемым, обвиняемым;
- за счет провокационных действий со стороны защиты, приводящих к допущению стороной обвинения ошибок (уголовно- процессуальных, тактических, методических, организационных, психологических), а также существенных уголовно- процессуальных нарушений;
- за счет допущения совершения тех же мнимых ошибок стороной защиты латентного характера. [1].
Почва формирования алиби от истинного до ложного целиком и полностью зависит от характера и направленности деятельности сторон защиты и обвинения.
Под негативными обстоятельствами в науке криминалистике понимаются такие обстоятельства, которые в силу логического объяснения их происхождения, развития событий должны иметь место, но по неустановленным причинам отсутствуют. Либо наоборот данные обстоятельства установлены, но их присутствие опровергает, искажает логику построения умозаключений в познавательной деятельности субъекта доказывания. Можно утверждать, что всякое уголовно- процессуальное действие следственного и неследственного характера содержит порой целый ряд негативных обстоятельств. Это те обстоятельства, которым нет объяснений в данный момент времени. Нет объяснений их происхождению, согласованности, взаимосвязям, взаимозависимостям в системе причинно-следственных, пространственно- временных связей. Негативными обстоятельствами пронизан весь процесс познания истины в уголовном судопроизводстве. Всякое противодействие также порождает совокупность негативных обстоятельств. Сами по себе обстоятельства становятся негативными и по причине неполноты, недостаточности познания исследуемого факта.
Примечательно еще и то, что негативные обстоятельства возникают как по объективным, так и по субъективным причинам. В частности, по субъективной стороне негативные обстоятельства возникают в результате умышленной и неосторожной деятельности субъектов познания. Это и казус, ошибки (криминалистические, уголовно- процессуальные, психологические), а также уголовно- процессуальные нарушения. Можно утверждать, что искусно и искусственно созданные негативные обстоятельства стороной защиты способствуют формированию лжеалиби.
Привнесение (ложных) негативных обстоятельств способствует формированию лжеалиби, а также более строгому соперничеству, противодействию обвинению, расследованию. Таким образом, совокупность (ложных) негативных обстоятельств, трактуемых в пользу защиты, приводит к совокупности ложных доказательств (ложному алиби). Представляется необходимым системно и комплексно выявлять, устанавливать негативные обстоятельства, давать им правовую оценку на ранних этапах их выявления.
Следует отметить саму возможность латентного привнесения негативных обстоятельств, их создания, преобразования, интерпретации недобросовестной стороной в уголовном процессе. Существенную роль имеет значение интрепретация, преобразование криминалистически значимой, уголовно- процессуальной, психологической, оперативно- розыскной информации. Негативные обстоятельства служат как раз той самой тонкой и прозрачной границей между оправдательными и обвинительными доказательствами, между добросовестными и недобросовестными показаниями, между алиби – лжеалиби, истиной и ложью. Весьма трудно, а порой абсолютно невозможно определить истинную направленность искусственных (ложных) негативных обстоятельств, ставших объектом целенаправленной деятельности заинтересованных лиц. Еще сложнее определить направленность негативных обстоятельств, возникших по объективным причинам, но подвергнутым искусной интерпретации, преобразованию недобросовестной стороной уголовного процесса.
Системный, комплексный подход в исследовании природы происхождения отдельных негативных обстоятельств предполагает установление совокупности следующих криминалистически значимых элементов :
- негативные обстоятельства, касающиеся предмета и пределов доказывания;
- негативные обстоятельства по элементам состава преступления;
- негативные обстоятельства по механизму преступления;
- негативные обстоятельства, касающиеся оправдательных и обвинительных доказательств;
- негативные обстоятельства в системе следственных действий и другие.
Искусственные (ложные) негативные обстоятельства следует выявлять и среди уголовно – процессуальных нарушений (существенных - несущественных), среди ошибок допущенных процессуальным оппонентом. Негативные обстоятельства порождаются и по причине неполноты (недостаточности) объема исходных данных в системе следственных действий, а также и в уголовно- процессуальных неследственных.
Негативные обстоятельства занимают центральное звено в системе построения алиби – лжеалиби. Ложные негативные обстоятельства (искусственные, ложные) служат возникновению лжеалиби.
В отдельных случаях уместно отождествлять совокупность негативных обстоятельств и доказательств оправдательного характера, составляющих лжеалиби .
Во всяком случае даже если при их помощи и не удастся доказать невиновность подозреваемого, обвиняемого, то уже установление недоказанности их участия будет где- то рядом.
Значение и роль негативных обстоятельств определены их влиянием на процесс познания объективной действительности при расследовании преступлений, а также на саму информацию (первоначальную, производную), ее структуру и свойства. Значительную роль играет интерпретация ранее обработанной информации (доказательств). Выявление, установление негативных обстоятельств в системе причинно- следственных и пространственно - временных связей, в механизме преступления также способствует установлению правовой природы лжеалиби.
Криминалистическая диагностика негативных обстоятельств в системе ложного алиби включает в себя:
- установление объективной и субъективной стороны реализации негативных обстоятельств;
- установление времени возникновения негативных обстоятельств; - установление механизма их преобразования;
- установление направленности, мотивированности интерпретируемых негативных обстоятельств;
- установление возможности исключения тех или иных негативных обстоятельств;
- установления субъекта их интерпретации, предъявления и оценки негативных обстоятельств;
- оценка согласованности их с другими негативным обстоятельствами, результатами следственных действий и установленными исходными данными;
- выявление и установление и оценка возмутительных факторов в деятельности компетентных должностных лиц по расследованию преступлений, собиранию, проверке, оценке доказательств, а также в системе построение логико-мыслительных суждений, касающихся исследуемого механизма преступления и элементов состава преступления;
- установление всей системы негативных обстоятельств, их согласованности, взаимосвязанности, взаимозависимости.
По мнению автора, при определении правового происхождения алиби необходимо установить границы между добросовестной - недобросовестной интерпретацией значимых обстоятельств по уголовному делу сторонами обвинения и защиты, существенными уголовно- процессуальными нарушениями, ошибками (уголовно-процессуального, криминалистического, психологического, организационного) характера, а также различными формами неправомерного психического воздействия от кого бы, оно не исходило.
Примечания:
1. Зорин, Р.Г. Актуальные проблемы криминалистического исследования и разоблачения лжеалиби стороны защиты в уголовном судопроизводстве./ Р.Г.Зорин // Противодействие организованной преступности: уголовно-процессуальные и криминалистические аспекты борьбы с торговлей людьми, незаконным оборотом наркотиков и оружия, экологическими преступлениями: материалы международной конференции, посвященной 10-летию кафедры уголовного процесса криминалистики и правовой информатики РГУ им. И.Канта / Под ред Т.С.Волчецкой.-Калининград: Изд-во РГУ им. И.Канта, 2008.- С-168-175.
****************************************************************
****************************************************************
З.К.Хушкадамов, к.м.н. (г. Москва, статья поступила 28.02.2009 г.)
ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА САМОСОЖЖЕНИЙ СРЕДИ ЖЕНЩИН ПО РЕСПУБЛИКЕ ТАДЖИКИСТАН
Кафедра судебной медицины (зав.-член-корр. РАМН проф. Ю. И. Пиголкин) ММА им. И.М. Сеченова.
Ожоговая травма прочно занимает лидирующие позиции в структуре насильственной смерти во всём Мире. Увеличение числа случаев ожоговой травмы связана прежде всего с экономическим состоянием государств. В период войн и социальных потрясений наблюдается увеличение несчастных случаев ожоговой травмы, самоубийств и убийств путём сожжения [1, 2]. В Арабских странах до сих пор в качестве метода самоубийства среди женщин используется самосожжение. В связи с этим целью исследования явилось определение значимости данной проблемы по Республике Таджикистан (РТ).Были проанализированы отчёты Министерства здравоохранения Республики, акты и заключения Республиканского центра судебно-медицинской экспертизы Республики Таджикистан (РЦ СМЭ РТ), на предмет выявления погибших от действия высокой температуры, отравления продуктами горения за период с 1995 г. по 2008 г., также были использованы архивные данные за 1981, 1985, 1990 годы, статистические данные РЦ СМЭ РТ. Всего за указанный период выявлено 3076 случаев ожоговой травмы, 9996 случаев отравления угарным газом. За период с 1995 по 2008 гг. зарегистрировано 2624 случаев термической травмы и 8639 случаев отравления продуктами горения. Всего зарегистрирован 11263 случай.
Согласно отчёту РЦ СМЭ РТ, данным МВД и Министерства Здравоохранения за период времени с 1995 по 2008 г наблюдается волнообразные подъемы и снижения числа случаев как смертельных случаев, связанных с действием высокой температуры, так и с числом самоубийств, посредством самосожжения.
Непосредственно в структуре работы РЦ СМЭ РТ, смертельные случаи ожоговой травмы и отравления продуктами горения постоянно занимали значимые места. За указанные 1981 1985, 1990, 1995--2008 гг. составляли: термическая травма в среднем 1,7 % вскрытий по Республике, отравление продуктами горения 5,36 % всех вскрытий. Проблема ожогов и отравления продуктами горения несёт в себе настораживающие данные.
При проведении анализа данных с использованием данных МВД РТ отмечено, что за указанный период времени также наблюдается волнообразная динамика самоубийств среди мужчин и женщин.
Всего, за 1981, 1985, 1990, 1995-2008 гг. отмечено 1306 самоубийств среди женщин (население республики в среднем 6.8 млн. человек). Женщины используют разные виды самоубийств. К ним относятся отравление лекарственными препаратами, падение с большой высоты, острое малокровие путём пересечения сосудов конечностей, самоповешение.
Самосожжение отмечено в 736 случаях за указанные 16 лет, что составляет 56,4 % всех самоубийств. Оно отмечается во всех возрастных группах от 5--14 лет (единичные случаи) до 75 и выше лет (также единичные случаи). В целом, на данный вид самоубийства идут женщины, возраст которых составляет 35,3 г. Таким образом, в способах самоубийств среди женщин преобладающим является самосожжение. Данный вид насильственной смерти уходит корнями в глубокую древность, и традиционно связан с территорией Древнего Ирана, Индокитаем и отмечается на всех исторических этапах развития человечества в том или ином проявлении, в том числе и на религиозной почве. Чаще данный метод самоубийства отмечается на территории Турции, Ирана, Индии, Китая, Японии [3, 4]. Тем не менее, в развитых экономических странах данный вид самоубийства также распространён. Отмечено, что из 5488 самоубийств в Берлине с 1990 по 2000 гг. отмечено 238 самосожжений, причем чаще всего это были женщины от 21 до 88 лет, у 8 из которых были дети [5]. Но к данной проблеме следует относиться с особым вниманием, поскольку в ряде случаев происходит инсценировка самосожжения для сокрытия убийства [2].
Примечания.
1. Дедюева Е. Ю., Каем Р. И., Серебренников И. М. Анализ летальности при тяжелой ожоговой травме // Актуальные вопросы судебной медицины: Сб. науч. трудов / Под ред. В. И. Алисиевича.— М.: Изд-во УДН, 1990.— С.115--119.
2. Тучик Е.С., Жаров В.В. Структура причин смерти при убийствах в г. Москве // Проблемы идентификации в теории и практике судебной медицины Материалы 4-го Всероссийского съезда судебных медиков. Владимир -- 1996. -- С.3--4.
3. Groohi B, Alaghehbandan R, Lari AR. Analysis of 1089 burn patients in province of Kurdistan, Iran. // Burns. -- 2002. -- Vol. 28. -- № 6. -- P. 569--574
4. Rastegar Lari A, Alaghehbandan R. Epidemiological study of self-inflicted burns in Tehran, Iran. // J Burn Care Rehabil. -- 2003. -- Vol. 24. -- № 1. --P. 15--20.
5. Schmeling A, Strauch H, Rothschild MA. Female suicides in Berlin with the use of firearms. // Forensic Sci Int . -- 2001. -- Vol. 124. -- P. 178--181.
****************************************************************
Д.В.Горностаев, к.м.н. (г.Москва, статья поступила 1 марта 2009 г)
ВЛИЯНИЕ ОПУХОЛЕЙ АДЕНОГИПОФИЗА НА ОЦЕНКУ МОРФОФУНКЦИОНАЛЬНЫХ ИЗМЕНЕНИЯ ОРГАНА ПРИ ЧЕРЕПНО-МОЗГОВОЙ ТРАВМЕ
Бюро судебно-медицинской экспертизы Департамента здравоохранения г. Москвы (нач. - проф. В.В.Жаров)
Гипофиз является центральным органом регуляции эндокринной активности и играет ключевую роль в общеадаптационном синдроме. Разработка дополнительных критериев диагностики черепно-мозговой травмы при исследовании этого органа является чрезвычайно важным в практической работе [1, 2, 3], и дальнейшее совершенствование этого направления является значимым. Оценка общеадаптационного синдрома при исследовании аденогипофиза сводится к изучению соотношения базофильных, эозинофильных и хромофобных клеток и состояние сосудистого русла.
С целью определения влияния опухолей аденогипофиза на морфофункциональное состояние его при черепно-мозговой травме проведено исследование микропрепаратов гипофиза при различных видах смерти — ИБС (23 наблюдения, средний возраст 52,3 года), хроническая наркотическая интоксикация (25 наблюдений, средний возраст 27,3 года), колото-резаные раны грудной клетки с пересечением левого желудочка (22 наблюдения, средний возраст 36,3 года), черепно-мозговая травма (31 наблюдение — смерть на месте происшествия, средний возраст 42,6 года). Давность наступления смерти во всех случаях не превышала 24 часов. Гипофиз выделяли из турецкого седла, фиксировали в 10 % нейтрального формалина. Проведена стандартная гистологическая проводка. Полученные срезы окрашены гематоксилином и эозином. Препараты сфотографированы при помощи цифровой окуляр-насадки на микроскоп "Биолан-30" на базе фотоаппарата Canon 520 с последующей морфометрической оценкой.
Отмечено, что гипофиз является чрезвычайно неоднородным образованием, базофильные клетки в большей степи расположены в центральных и антериомедиальных отделах железы, эозинофильные и хромофобные клетки занимают более центральные и задние отделы аденогипофиза как в случаях черепно-мозговой и колото-резаной травмы груди, так и не насильственной смерти. В 7 наблюдениях случаев ИБС (30,4 % случаев), 15 случаях хронической наркотической интоксикации с катамнезом более 5 лет (60 % наблюдений), В 6 случаях колото-резаных ран грудной клетки с пересечением левого желудочка (27,3 % наблюдений), и 10 случаях черепно-мозговой травмы (32,3 % наблюдений) отмечаются микроаденомы, представленные участками пролиферации одной из клеточных популяций.
При ИБС, колото-резаных ранах грудной клетки, случаях черепно-мозговой травмы преобладающим являются эозинофильные микроаденомы. В случаях хронической экзогенной интоксикации в 10 наблюдениях отмечены базофильные микроаденомы, в 4 наблюдений отмечены пролиферирующие эозинофильные клетки, а в 1 наблюдении отмечена пролиферация хромофобных клеток. Выявлено достоверное сходство зависимости выявления микроаденом от возраста, а не от причины смерти при проведении сравнения случай-контроль.
Следовательно, с возрастом происходит "накопление" фоновой патологии, и эти изменения также наблюдаются в аденогипофизе. Предположительно, использование ранее предложенных методик оценки морфофункционального состояния этого органа при черепно-мозговой травме [1, 2, 3] без учёта тканевой атипии является не достоверным в связи с тем, что микроаденомы занимают значимые места в генеральной совокупности в среднем в 27 % случаев на секционном материале [4, 5], с максимальной частотой встречаемости в возрасте 50—70 лет. Хроническая экзогенная интоксикация приводит к усилению "накопления" фоновой патологии.
Отмечено, что при черепно-мозговой травме в 6 наблюдениях возникают микрокровоизлияния, локализующиеся в большей степени в боковых субкапсулярных отделах, реже — распространённые на центральные отделы и нейрогипофиз и не связанные с наличием (2 наблюдение) или отсутствием (4 наблюдений микроаденом при других видах насильственной смерти.
С другой стороны, кровоизлияния в ножку, субкапсулярные отделы и паренхиму адено-, и нейрогипофиза отмечаются лишь в случаях черепно-мозговой травмы. Следовательно, данный признак является значимым. Тем не менее, интерпретация полученных результатов без дополнительных иммуногистохимических исследований затруднена в связи с наличием 12 разновидностей опухолей гипофиза.
Примечания.
1. Локтев В. Е. Судебно-медицинское значение морфологических изменений гипоталамо-гипофизарной системы при черепно-мозговой травме: учебное пособие. — М. — 1977. — 41с.
2. Локтев В. Е. Методические рекомендации об исследовании гипоталамуса и гипофиза при черепно-мозговой травме. — М. МЗ СССР, 1978. — 15 с.
3. Прошина Ю. В. структура аденогипофиза и надпочечников при тяжелой черепно-мозговой травме // Российский медико-биологический вестник. — М. , Рязань, 2006. — №3. — С.24—28.
4. Burrow G. N., Wortzman G., Rewcastle N. B., Holgate R. C., Kovacs K. Microadenomas of the pituitary and abnormal sellar tomograms in an unselected autopsy series // N Engl J Med. — 1981. — Vol. 304. — № 3. — P.156—158.
5. Tomita T., Gates E. Pituitary adenomas and granular cell tumors. Incidence, cell type, and location of tumor in 100 pituitary glands at autopsy. // Am J Clin Pathol. — 1999. — Vol. 111. — № 6. — P. 817—825.
****************************************************************
А.М.Мечукаев, к.м.н., Народный врач КБР, Академик Международной Академии творчества, А.А.Мечукаев, к.м.н., Академик академии физико-технических наук (статья поступила 3 марта 2009 г.)
ПАТОМОРФОЛОГИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ ВНУТРЕННИХ ОРГАНОВ ПРИ ВНЕЗАПНОЙ НЕТРАВМАТИЧЕСКОЙ ГИБЕЛИ ТУРИСТОВ В УСЛОВИЯХ ВЫСОКОГОРЬЯ
ГУЗ «Бюро судебно- медицинской экспертизы» Кабардино-Балкарской республики (нач. А.А.Мечукаев)
Актуальность оценки патоморфологических изменений органов при внезапной нетравматической гибели туристов в условиях высокогорья обусловлена тем, что еще в 1980 –х годах значительно увеличилось число лиц, посещающих горы. В 1984 г. более 34 млн. человек поднимались в горы на высоту более 2285 м. С 1990-х годов по настоящее время отмечено повсеместное развитие горного туризма и альпинизма.
В. К. Винокуров в соавторстве, проанализировав причины несчастных случаев произошедших на альпинистских базах, в том числе во время восхождений на Кавказе, Тянь-Шане и Памиро-Алтае с 1969 по 1978 г. пришли к выводу, что частота смерти в результате заболеваний, переутомления или переохлаждения составляет 5 % от общего числа несчастных случаев. В горах Сьерра-Невада за 5-и летний период на 2015 несчастных случаев на маршрутах V класса грозные осложнения горной болезни (ГБ) и переохлаждения отмечены у 104 лиц, что более, чем в 6 раз превышает количество несчастных случаев, связанных с черепно- мозговой травмой.
Термин «высокогорные болезни» является собирательным и обозначает заболевания, возникающие в условиях низкого барометрического давления, такие как острое горное недомогание, высокогорный отек головного мозга и легких. По характеру ГБ подразделяется на острую, подострую и хроническую.
Непосредственно высокогорное недомогание развивается более чем у ? туристов, поднимающихся на высоту до 2500 м. : у половины респондентов отмечены симптомы ГБ на высоте более 2500 м. при нарастании симптомов ГБ наблюдается удушье, кашель, хрипы в лёгких, розоватый цвет кожных покровов, пенистая мокрота, появляется расстройство ритма дыхания, озноб и лихорадка, нарушается пищеварение, возможна тошнота и даже рвота. Отмечается беспокойство и усталость, сонливость, может быть эйфория с двигательным беспокойством, головокружение, мерцание в глазах, учащение дыхания, сердцебиений, резко выраженная мышечная слабость. Нередко наблюдается кровотечение из носа и ушей, лицо становится синюшным.
Значительная доля детей испытывают ГБ во время путешествия по горам. Даже 7-и дневное пребывание на высоте 1645 м у 19% детей от 3 мес. До 3 лет вызывает появление симптомов ГБ с расстройствами сна. Значительное снижение сатурации крови наблюдается у детей на высоте 3500-4400 м. и в 100% случаев сопровождается развитием ГБ. Люди пожилого возраста с бессимптомным течением заболеваний сердца подвергаются значительному риску: у них даже без физической нагрузки на высоте 2500-3000 м. , более чем в 50% случаев появляются признаки ишемии миокарда (особенно левых отделов сердца), подтвержденные ЭКГ.
Отек легких
Острый высокогорный отек легких может развиться в первые 2-5 дней пребывания в горах на высоте более 2500-3000м у недостаточно акклиматизированных лиц при физической, чаще повышенной, бесконтрольной нагрузке. Отек легких также может развиться в отсроченный промежуток времени, в таком случае он является некардиогенным.
Отек легких встречается у 0,2% лиц, путешествующих в горах, однако частота его возрастает до 15 % при плохой акклиматизации, быстром подъеме на высоту. Использование смесей кислорода и углекислого газа может не снижать смертность на высоте более 8000 м.
При секционном исследовании 10 трупов лиц мужского пола с отеком легких в возрасте от 22 до 62 лет, пострадавших на высоте от 2560 до 5333 м, масса легких составляла в среднем 1682г. Часто отек легких сопровождался лейкоцитарной инфильтрацией, интраальвеолярными геморрагиями, тромбозом мелких артериол, наличием гиалиновых мембран. В 1 случае отмечен инфаркт легкого. Во всех случаях наблюдалась дилатация правого желудочка. Левый желудочек в данный процесс вовлечен не был. Отмечена избыточная фильтрация альбумина в альвеолярные перегородки и мелкоочаговые геморрагии. Вышеперечисленные микроскопические изменения обычно соответствуют острому кислородному голоданию.
Отек головного мозга
Ранними симптомами развивающегося отека головного мозга являются слабость, головная боль, тошнота, рвота, бессонница, утомление, головокружение, атаксия, последующее нарушение умственных способностей и сознания.
С учетом того, что в развитии отека головного мозга могут быть задействованы 2 основных механизма- цитотоксический(внутриклеточный) и сосудистый, результаты проведенных у пациентов с высокогорным отеком головного мозга исследований с помощью магнитно- резонансной томографии (МРТ) обусловили развитие гипотезы о вазогенном происхождении отека головного мозга. При гипокапнической гипоксии к отеку может приводить снижение давления в сосудистых сплетениях головного мозга.
Механизм поражения головного мозга и внутренних органов на молекулярном уровне остается неизученным, однако в регуляции его кровоснабжения предполагается важная роль NO. Гипобарическая гипоксия повышает риск возникновения оксидативного плазматического стресса, необратимо исчезающего при нормализации атмосферного давления. Изменения проницаемости сосудов за счет свободных радикалов и последующий воспалительный ответ являются одними из значимых звеньев патогенеза в развитии неврологических осложнений ГБ. При этом повышается активность креатинфосфокиназы, содержание воспалительных факторов (фактор некроза опухоли ?, интерлейкин -1?- ИЛ -1?, ИЛ-2, ИЛ-6, ИЛ-8, С- реактивный белок- С-РБ) при отсутствии в крови нейроспецифической геноплазы . В связи с развитием ишемии головного мозга отмечено поражение бледного шара, выявленное с помощью МРТ у лиц, пребывавших на высоте 4700 м.
Нарушение функции сердечно- сосудистой системы
У многих путешественников, находящихся в горах без соответствующей подготовки, существует риск развития сердечно- сосудистых расстройств уже на высоте 2700-3000м, в частности, происходит снижение активности автономной нервной системы, ответственной за регуляцию частоты сердечных сокращений (ЧСС). Так, у физически слабо подготовленных альпинистов на высоте 4500 м пульс возрастает в среднем на 15 уд. в мин., а на 5000 м- на 20 уд. в мин. По окончании процесса акклиматизации на высоте 5500 м все эти параметры снижаются до нормальных.
Изменение функции эндокринной системы
Основная роль в адаптации к высокогорным условиям отводится гипофизарно- надпочечниковой и кортико-медуллярной цепи, поэтому однократное краткосрочное введение преднизолона сокращает проявления ГБ. Отмечено повышение уровня С- пептида, корнизола, глюкозы на 2-й день быстрого подъема на высоту 4559 м, в то время как концентрация глюкогена и гармона роста оставалась стабильной. Уровень инсулина снижался на 2 сутки нахождения на высоте, но затем надолго восстанавливался.
Адаптация мочевыделительной системы
Снижение содержания СО2 в организме нарушает кислотно- щелочное равновесие в сторону избытка щелочей. Для восстановления баланса в организме в течение нескольких дней избыток щелочей усиленно выводится мочой. Тем самым достигается кислотно- щелочное равновесие на новом более низком уровне, что и является одним из основных признаков завершения периода адаптации. Но при этом нарушается (уменьшается величина) щелочного резерва организма.
Функции иммунного статуса
Иммунный статус остается до конца не изученным, и его оценка может быть проведена на основании анализа косвенных признаков. В горах Эвереста симптомы ГБ наблюдались у 57% из 283 путешественников, у 87% отмечен как минимум один из симптомов инфекционного заболевания. В данной группе преобладали острый ринит (75%), кашель (42%), боль в горле (39%), диарея (36%). ГБ может развиться после ранее перенесенных инфекционных заболеваний, а также после лечения зубов.
Вклад иммунной системы в развитие отека легких является несомненным
Клиническая картина ГБ с развитием отека легких часто непредсказуема., болезнь быстро развивается. Снижаются константы диссоциации гемоглобина за счет резкого сокращения разности давлений между артериальной и венозной кровью, значительно ухудшается поступление кислорода из крови в ткани. Увеличение продолжительности и силы воздействия гипоксии, зависящее от степени снижения давления О2 во вдыхаемом воздухе неизбежно ведет к различного рода функциональным расстройствам и развитию стойкой патологии. Остро развивающаяся тканевая гипоксия является наиболее опасным состоянием, заканчивающимся тяжелыми последствиями для организма. Несомненна роль низкого парциального давления в окружающей среде, которое обусловливает повышенную мобилизацию внутренних резервов организма, а при декомпенсации приводит к развитию отека легких. Реализующегося за счет вазоконстрикции сосудистого русла, вследствие нарушается проницаемость альвеолярных капилляров нормальное функционирование альвеолярных капилляров эпителия и реабсорбция транссудата. Как правило, отек головного мозга развивается в сочетании с отеком легких, однако низкое парциальное давление полностью не объясняет их развитие.
Отсутствие методических рекомендаций, алгоритмов судебно- медицинской оценки патоморфологических изменений внутренних органов при нетравматической гибели людей в условиях высокогорья обусловливает необходимость дальнейших исследований, в том числе с использованием качественных и количественных методик и математического моделирования.
Примечания.
1. Kuepper T., Wermelskirchen D., Beeker T., Reisten O., Waanders R. First aid knowledge of alpine mountaineers // Resuscitation. — 2003. — Vol. 58. — P. 159—169.
2. Lischke V., Byhahn C., Westphal K., Kessler P. Mountaineering accidents in the European Alps: have the numbers increased in recent years? // Wilderness. Environ. Med. — 2001. — Vol. 12. P. 74—80.
3. Агаджанян Н. А., Миррахимов М. М. Горы и резистентность. — М, Медицина. — 1970.
4. Винокуров В. К., Левин А. С., Мартынов И. А. Безопасность в альпинизме. — М. : ФиС, 1983, с. 27-35.
5. Маринов Б. Проблемы безопасности в горах — М. : ФиС, 1981, с. 12-14.
****************************************************************
В.Т. Лекомцев, к.м.н., доцент, профессор РАЕ (г. Ижевск, статья поступила 4 марта 2009 г.), Ю.М.Пчельников (г.Ижевск), И.С.Дьячкова (г.Ижевск)
СТРУКТУРНЫЙ АНАЛИЗ КЛИНИЧЕСКИХ ПРОЯВЛЕНИЙ СИНДРОМА СВЕРХЦЕННЫХ ИДЕЙ ПРИ ОРГАНИЧЕСКИХ ПОРАЖЕНИЯХ ГОЛОВНОГО МОЗГА
Кафедра психиатрии, наркологии и медпсихологии ГОУ ВПО ИГМА ГУЗ и СПЭ Республиканская клиническая психиатрическая больница МЗ УР
В последнее время вопросы сверценного уровня реагирования психических нарушений на почве органических поражений ЦНС в литературе почти не освещаются. Между тем, сверценные идеи зачастую представляют серьезные дифференциально-диагностические разногласия при решении вопросов о вменяемости, при дифференцированной судебно-психиатрической оценке сверхценных образований и бредовых построений, которые, в свою очередь, имеют существенное значение для квалификации криминальных действий с точки зрения «ограниченной» вменяемости – невменяемости (1,2).Предметом обсуждения настоящего сообщения является клинико-катамнестическое исследование 43 больных с органическими поражениями центральной нервной системы различного генеза с синдромом сверценных идей. Все больные всесторонне обследованы (клинико-катамнестическое, патопсихологическое, нейрофизиологическое (ЭЭГ, ЭХО ЭГ) , компьютерно-томографическое исследование 17 случаев). По нозологии больные представлены следующим образом: 23 (53,48%) больных с последствиями ЧМТ; 18(41,87%) с последствиями инфекционных поражений ЦНС; 1(2,325%) больной с нейрлюесом; 1(2,325%) с сочетанием ЧМТ и клещевого энцефалита. При исследовании у больных выявлены сверхценные ипохондрические идеи характера у 11(25,60%); ревности у 7(16,27%); персекуторные у 9(20,93%); депрессивные у 9(20.93%); сутяжничества у 7(16,27%) больных. При изучении типологических вариантов психопатоподобного синдрома: эксплазивно-дистимический вариант у 20(46.51%) больных; астенический у 17(39,53%)больных; истерический у 6(13.96%) больных. При эксплазивно-дистимическом варианте психопатоподобного синдрома выявлены ипохондрические у 6 больных; отношения, значения, преследования 5 больных; депрессивные у 5 больных; сверхценные идеи ревности у 4 больных. Характерной особенностью этих больных были вспыльчивость, недержание аффекта, склонность к аффективно-взрывным реакциям, дисфорическим состояниям и образованию сверхценных симптомокомплексов. Под влиянием психогенных реакций у них развивались состояния декомпенсации с нарастанием эксплозивности, головными болями, вегетативными нарушениями, утомляемостью, расстройствами сна, аппетита и повышением готовности к сверхценному реагированию. Такие декомпенсации являются почвой для развития ситуационных и паранойяльных реакций со сверхценными идеями ревности, персекуторного содержания, сутяжничества и ипохондрического содержания. Депрессивные реакции развиваются, как правило, вслед за аффективно-взрывными, как проявление переживаний личности на эмоциональный взрыв, либо на фоне психогенных и соматогенных декомпенсаций, иногда возникают аутохтонно на фоне астенических дисфорических состояний. Оформляются депрессивные реакции в рамках астено-депрессивных, депрессивно-дисфорических синдромов со сверхценными идеями малоценности и самообвинения.
Для группы больных с астеническим вариантом психопатоподобного синдрома ведущими оказались сверхценные идеи ипохондрического характера 3 больных; персекуторные 3 больных; депрессивные с идеями самообвинения 3 больных; ревности 2 больных. Этой группе больных были свойственны повышенная утомляемость, раздражительность, неспособность к длительному физическому и интеллектуальному напряжению, рассеянность внимания, жалобы общецеребрального характера, выраженные вегетососудистые нарушения, со склонностью к астеническим реакциям с недержанием аффекта или моторной заторможенностью на фоне депрессивного регистра переживаний. Даже незначительные патогенные факторы вызывали у них состояния декомпенсации с усилением присущих им личностных качеств и соматоневрологических нарушений. Поэтому у больных легко возникали астено-депрессивные, тревожно-депрессивные, тревожно-ипохондрические реакции со сверхценными идеями самообвинения, виновности, самоуничижения и ипохондрического содержания. Ситуационные и паранойяльные реакции со сверхценными идеями ревности и персекуторного содержания развивались после патогенных психогений.
При истерическом варианте психопатоподобного состояния имели место сверхценные идеи ипохондрического содержания в двух случаях, депрессивные идеи в 2 наблюдениях и по одному со сверхценными идеями ревности и персекуторного содержания. Ведущими для этой группы пациентов была претенциозность, демонстративность, притязательность, «жажда признания», сочетающиеся с эксплазивностью, возбудимостью, дисфоричностью, вегетососудистыми нарушениями, жалобами общецеребрального характера и склонностью к истерическим и аффективно-взрвным реакциям, также дистимическим расстройствам. Наиболее патогенными для этой группы оказывались специфические и неспецифические психогении, приводящие к формированию депрессивных реакций с депрессивно-истерическими, депрессивно-дисфорическими и астено-депрессивными синдромами, также паранойяльные реакции с идеями ревности, сутяжничества. Соматогении и повторные экзогении приводили к формированию паранойяльных ипохондрических реакций, которые в связи с включением механизмов «бегства в болезнь» принимали неблагоприятное протрагированное течение. Сверхценные ипохондрические идеи при них носят патологический характер. Закономерности поэтапного развития реакций у больных этой группы приближаются к формированию и течению депрессивных и паранойяльных реакций у психопатических личностей. Отличительные же особенности течения реакций заключатся в том. Что они сопровождаются эксплазивностью, дисфоричностью, утрированностью переживаний, выраженной демостративностью на фоне вегетососудистых нарушений. Перенесенные депрессивные и паранойяльные реакции приводят к астенизации личности, усилению эксплазивности и повышению готовности к дистимическим расстройствам и сверхценному реагированию.
Таким образом, на возникновение и формирование сверхценных образований при органических поражениях головного мозга оказывают влияние аномальные характерологические особенности личности патогенность психогений и соматогений.
Примечания.
1. Шостакович Б.В., Исаенко В.Н. Ограниченная вменяемость. Информационное письмо. – М., 2000.
2. Судебная психиатрия. Учебное пособие / Т.Б. Дмитриева, А.А. Ткаченко, Н.К. Харитонова, С.Н. Шишков. – М.: ООО «МИА», 2008. 752 с.
****************************************************************
В.Т.Лекомцев, к.м.н., доцент, профессор РАЕ (г.Ижевск, статья поступила 5 марта 2009 г.),И.А.Уваров, к.м.н. (г.Ижевск), В.Ю.Кочуров (г.Ижевск), А.Р.Поздеев, д.м.н., доцент (г.Ижевск)
РЕДКИЙ СЛУЧАЙ ПСЕВДОПАРАНОИДНОГО ВАРИАНТА ПРОСТОГО АЛКОГОЛЬНОГО ОПЬЯНЕНИЯ
ГОУ ВПО Ижевская государственная медицинская академия ГУЗ и СПЭ Республиканская клиническая психиатрическая больница
В состоянии простого алкогольного опьянения часто совершаются правонарушения и преступления. В судебно психиатрической практике простого алкогольного и патологического опьянения проводится дифференциальная диагностика для решения вопросов невменяемости (Морозов Г.В., Качаев А.Г., Лукачер Г.Я., 1973; Wуss К.,1967). При измененных формах простого алкогольного опьянения проявления чаще всего напоминают эпилептоидную или параноидную (галлюцинаторно-параноидную) формы патологического опьянения. Простое алкогольное опьянение, внешне сходное с эпилептоидной формой патологического опьянения (псевдоэпилептоидный вариант простого алкогольного опьянения). Простое алкогольное опьянение, клинически внешне сходное с параноидной (галлюцинаторно-параноидная) формой патологического опьянения. Клиническая картина при псевдоэпилептоидном варианте простого алкогольного опьянения в своем развитии проходит ряд этапов. Обычно на фоне определенной степени оглушенности сознания, выражающегося в неполной ориентировке в месте, окружающем, некоторой спутанности сознания. Чаще всего под влиянием какого-либо незначительного внешнего повода или без видимой причины возникает острое, быстро наступающее психомоторное возбуждение. Оно сопровождается сильным аффективным напряжением, агрессивные действия носят характер насильственных актов, возникающих по мере того, как опьяневший сталкивается все с новыми внешними раздражающими факторами. Двигательное возбуждение обычно колеблется в своей интенсивности в зависимости от неприятных событий, иногда оно доступно внешнему воздействию.Клиническая картина псевдопараноидного варианта простого алкогольного опьянения обычно начинает, проявляется у опьяневших на определенном этапе двигательного и аффективного возбуждения. При формально сохранной форме ориентировке в окружающей действительности обращает на себя внимание наличие неадекватных реальной обстановке высказываний опьяневших. В отличие от бредовой формы патологического опьянения двигательному возбуждению в этих случаях, как правило, предшествуют явления психомоторной расторможенности, гневливости Обычно оно обусловлено внешними мотивами, нарастает постепенно, не носит острого тяжелого острого характера, лишенного неожиданных, внезапных моторных разрядов, сопровождающихся чрезвычайно напряженным аффектом ужаса, растерянностью, страхом с определенными высказываниями. Чаще всего психогенно обусловленные агрессивные действия, появляющиеся на фоне двигательного возбуждения, возникают в обстановке, травмирующей психику опьяневшего, после ссор, конфликтов, в результате воспоминаний прошлых неприятных событий. Клинический анализ всей картины опьянения в целом вскрывает явное отличие этих высказываний от бредовых переживаний, характерных для патологического опьянения. В высказываниях конкретного каждого больного преобладают преимущественно названия предметов, явлений, событий. Действия опьяневших целенаправленны, они учитывают невыгодную для них ситуацию, до некоторой степени понимают характер совершаемого (Дмитриева Т.Б., Шостакович Б.В., Ткаченко А.А., 2004).
Патологическое опьянение представляет собой не только результат алкогольной интоксикации, сколько выражение своеобразной идиосинкразии к алкоголю, которая может возникнуть при определенном сочетании ряда факторов (переутомление, вынужденная бессонница, психогении, органическая церебральная недостаточность). Картина патологического опьянения и внешне мало напоминает алкогольное опьянение, поскольку отсутствуют нарушения статики и координации движений, также пантомимические особенности, характерные для облика опьяневшего человека (Иванец Н.Н., 2001, 2002). Клиническая картина патологического опьянения с наличием страха, тревоги, иногда безотчетного ужаса, сопровождающихся с необычайно ловкими, сложными и быстрыми движениями, автоматизмами действий, во многом напоминают состояние стресса. Большинство свидетелей описывают их в материалах уголовных дел как лиц, производящих впечатление не пьяных, а «расстроенных», ненормальных, «сумасшедших». Заканчивается патологическое опьянение чаще внезапно, так же как и начинается, переходом в сон. После сна наблюдается полная амнезия или смутное представление о пережитом в состоянии сумеречного помрачения сознания.
Существенное значение в диагностике патологического опьянения имеет характер поведения пациента после совершения общественно опасных действий. При задержании оказывают сопротивление, вступают в конфликт с работниками правоохранительных органов. Психические нарушения, возникающие под влиянием алкоголя при простом алкогольном опьянении, не заключают в себе тех симптомов, которые давали бы право говорить о наличии признаков психоза, хотя бы и временного характера (Волков В.Н., 1998).
Приводим редкий случай клинического наблюдения измененной формы простого алкогольного опьянения по типу псевдопаранидного варианта и его анализ.
Д.П.А., 10.09.1992 г.р. Из анамнеза известно, что 17.01.2009 года Д.П.А. поссорившись с девушкой, сильно переживал. Бродил по городу Ижевску. Купил и выпил, чтобы снять «напряжение» в общей сложности 7-8 бутылок светлого пива «Балтика». Затем остановил такси, чтобы добраться домой, т.к. был на значительном расстоянии от дома. Таксист согласился довезти до дома, несмотря на то, что наличных было всего 50 рублей. Как сел в такси помнит, память о дальнейших событиях практически отсутствует. Ночью 18.01.2009 года проснулся недалеко от своего дома. Обратил внимание, что руки его были в крови. Мать, увидев на его лице следы крови, дала сильную аффективную реакцию. Со слов Д.П.А. мать «сильно драматизировала ситуацию». В этот момент Д.П.А. сразу пришла мысль, что он убил таксиста. После этого Д.П.А. выскочил из дома без одежды, чтобы позвонить в милицию (дома телефона нет) о совершенном убийстве таксиста. Несмотря на холодную погоду, он выбежал из дома раздетый, и из ближайшего таксофона сообщил в РОВД о совершенном им убийстве таксиста. так как было холодно (-22-25 градусов) совершил пробежку по улице раздетым. Сотрудники ДПС МВД обратили внимание на необычное поведение Д.П.А. и доставили его в РОВД. В отделении давал противоречивые показания, сообщал, что потерял память. Требовал показать ему «труп», а «если труп не найден, то отпустить». Только тогда появилась уверенность, что преступления он не совершил. Была вызвана скорая медицинская помощь и Д.П.А. был доставлен в РКПБ.
Психический статус при поступлении: сознание ясное. Вначале беседы Д.П.А. настроен неприязненно к окружающим, фамильярен, оскорбляет присутствующих, демонстративен. Агрессивно воспринимает расспросы о его заявлении им в милицию. В последующем заметно успокоился, понимая, что врач к нему относится сочувственно, пытается разобраться в ситуации. Д.П.А. правильно ориентирован в месте и времени, жалуется на головные боли, чаще по утрам. Отмечает тревогу. Уверен, что никакого убийства не совершал. Наличие обманов восприятия отрицает. Темп мышления обычный. Имеется легковесность в суждениях. Незрелое, инфантильное суждение о жизни. На следующий день после поступления спокоен. Жалоб не предъявляет. Галлюцинаторно-бредовой симптоматики не выявляет. По поводу событий, предшествующих госпитализации спокоен, т.к. убежден, что не совершил убийства таксиста. Настроение снижено в рамках ситуации. Эмоциональные реакции стабильные. Аффективных реакций не дает. На 4-5 сутки пребывания в РКПБ психическое состояние значительно стабилизировалось. Жалоб не предъявляет, психопатологической симптоматики не продуцирует.
Неврологическое состояние: движения глазных яблок в полном объеме, зрачки S = D, реакции зрачков на свет живые. Посттравматическое искривление носа, но асимметрии лица нет. Рефлексы с верхних и нижних конечностей живые.
ЭЭГ от 20.01.2009: легко выраженные общемозговые изменения. Признаки раздражения подкорковых мозговых структур. Эпиактивности, очаговых нарушений не выявлено.
Анамнез жизни: мать злоупотребляет спиртными напитками. Воспитывается без отца. Беременность у матери протекала с гестозом первой половины, в 18 недель она находилась на сохранении в связи с угрозой ее прерывания. Роды с вторичной родовой слабостью в 42 недели. Родился весом 3700 гр., длиной 53 см. Оценка по Апгар 6-7 баллов. Сразу после родов наблюдался мелкоразмашистый тремор и физиологическая желтуха. Проводилось лечение фенобарбиталом, витамином «Е». Выписан домой с диагнозом переношенность в 1 ст, группа риска на внутриутробное инфицирование, перинатальная энцефалопатия. В течение года после рождения перенес железодефицитную анемию 1 ст., экссудативный диатез, ОРВИ, катаральный отит. В течение первых двух лет часто болел простудными заболеваниями, что указывает на сниженный иммунитет. Лечился стационарно по поводу герпетической инфекции с ложным крупом. В 1996 году логопедом диагностирована дислалия, короткая уздечка языка (проведено рассечение уздечки языка). До 12 лет страдал ночным энурезом. В 2004 году обследовался у эндокринолога в связи с низким ростом и диагностирована конституциональная задержка физического развития. В 2006 году лечился по поводу гематогенного остеомиелита левой берцовой кости. В дальнейшем остеомиелит приобрел хроническое течение. В 2007 году произведено иссечение участка остеомиелита и он признан инвалидом. В 2007 году установлен диагноз вегето-сосудистая дистония по ваготоническому типу, конституциональная задержка роста. С 2008 года состоит на учете у неврологов по поводу РОП ЦНС с церебрастеническим синдромом, постоперационная невралгия нижнеберцового нерва.
Заключение: последствия раннего органического поражения ЦНС, энурез и сноговорение в анамнезе с церебрастеническим синдромом, постоперационная невралгия нижнееберцового нерва.
Соматическое состояние: хронический гепатит токсической этиологии. Конституциональная задержка роста.
Консультация логопеда – мономорфная дислалия (Ротацизм).
Консультация психолога: умеренно-выраженный органический радикал в виде слабости памяти и внимания. Наряду с интеллектуальной нормой выявляются признаки эмоциональной – волевой неустойчивости в рамках акцентуации характера.
При анализе данного клинического случая необходимо отметить, что после ссоры с девушкой и приема значительного количества алкоголя (около 5 литров пива), сохранял достаточную ориентировку в месте, времени. В ночное время останавливает такси и таксист соглашается довезти его до дома, несмотря на то, у него наличных было всего 50 рублей. Как добрался до дома не помнит. Дома обнаружил следы крови на руке. Мать, увидев на его лице следы крови, дала сильную аффективную реакцию, со слов пациента «сильно драматизировала ситуацию». Уверенность в содеянном «преступлении» значительно возросла, когда мать сообщила, что на лице также имеются следы крови. После это пациент выскочил без одежды на улицу что бы позвонить в милицию о совершенном убийстве таксиста. После звонка около таксофона совершал пробежку. На его поведение обратил внимание патруль ГИБДД и доставил его в Индустриальное отделение РОВД. Там вел себя дерзко. Отрицая факт совершения убийства, требовал показать ему труп. При дифференциальной диагностике патологического опьянения обращает внимание сохранение правильной ориентировки на фоне выраженного алкогольного опьянения. Был период алкогольного палимпсеста. При электроэнцефалографическом исследовании у больных с патологической формой алкогольного опьянения выявлялись диффузные нарушения, межполушарная асимметрия и билатерально-симметричная вспышка альфа- и тета-ритма. На ЭЭГ у Д.П.А. определены только легко выраженные общемозговые изменения и признаки раздражения подкорковых мозговых структур. Эпиактивности, очаговых нарушений не выявлено. Вышеперечисленное указывает на то, что у Д.П.А. наблюдался случай физиологического опьянения по типу «реакции измененной почвы» а не патологическое опьянение (Жислин С.Г., 1965).
Представленный редкий клинический случай с псевдопараноидной формой простого алкогольного опьянения имеет как теоретический так и практический интерес для психиатров-наркологов, судебно-психиатрических экспертов и юристов.
Примечания:
1. Волков В.Н. Судебная психиатрия: Курс лекций.- М.: Юристъ,1998. 408 с.
2. Жислин С.Г. Очерки клинической психиатрии.- М., 1965.
3. Иванец Н.Н. Руководство наркологии. Т. 1. Под редакцией Н.Н. Иванца – М.: Медицина – М, 2002. С. 198-202.
4. Иванец Н.Н. Лекции по наркологии. Издание третье. Переработанное и расширенное. М.: Медпрактика, 2001. С. 76-90.
5. Качаев А.К. Клиника, дифференциальная диагностика и судебно-психиатрическая оценка сложных форм простого алкогольного опьянения. Дисс. канд. М., 1963.
6. Качаев А.К. Отграничение сложных форм простого алкогольного опьянения. М.:Медгиз, 1965.- С.469.
7. Морозов Г.В., Качаев А.К., Лукачев Г.Я. Дифференциальная диагностика простого и патологического опьянения. М.: Медицина, 1973. 87 с.
8. Руководство по судебной психиатрии /Под ред. Т.Б. Дмитриевой, Шостаковича Б.В., Ткаченко А.А. М.: Медицина, 2004. 592 с.
9. Wуss К. Патологическое опьянение. В кн: Клиническая психиатрия под Г. Груле, Юнга, В.Маер-Гросса, М. Мюллера. М.: Медицина, 1967. С. 172-174.
****************************************************************
"Путеводитель по диску"
Скачать электронный вариант
"Скачать"
Скачать архив 1 ... .rar (и так далее набирайте цифры 2, 3 ... 57)
"Контрольно обучающая программа UTAN"
Скачать
"Пособие "по ДТП"
Скачать
"Фильм "Лекари"(9 частей архива)"
Скачать 1
"Фильм "Лекари""
Скачать 2
"Фильм "Лекари""
Скачать 3
"Фильм "Лекари""
Скачать 4
"Фильм "Лекари""
Скачать 5
"Фильм "Лекари""
Скачать 6
"Фильм "Лекари""
Скачать 7
"Фильм "Лекари""
Скачать 8
"Фильм "Лекари""
Скачать 9
"Гурочкин Ю.Д., Витер В.И. Судебная медицина: Курс лекций, 1999."
Скачать
"Шор Г.В. О смерти человека 1925"
Скачать
"Витер В.И. Вавилов А.Ю. Судебно-медицинская экспертиза при механической асфиксии"
Скачать